Здесь - Вторая литература

хареста были закрыты, произведения искусства былиперевезены в подвалы Центрального музея, а опустошенныетаким образом здания превращены в рестораныили резиденции, сдающиеся внаем иностраннымпосольствам); уничтожить, насколько возможно, шедеврыпрошлого (опять-таки под предлогом землетрясениябыла разрушена одна из древнейших в Бухарестецерквей, Biserica Ienei, которую стихийное бедствиеполностью пощадило); углубить и расширить цензуру,заявляя о ее отмене, преследовать и наказывать закачество, — перед решимостью власти реализоватьвсё это интеллигенты бессильны, они не могут большереагировать на ее действия сообща, они изолированыв мужестве, как и в трусости, и обречены только наиндивидуальный протест. Тем не менее, для удобстваизложения имеет смысл выделить три группы реакций.Поддержка и энтузиазм.И то, и другое — одинаковая редкость; исключениямобеспечены презрение собратьев и милость власти.Типическая фигура — Адриан Паунеску, риторикакоторого раньше питалась несколько неуверенным, новсе же протестом. Он сделал головокружительный виражи превратился в основного подпевалу Чаушеску,которого объявил «творцом выше Бога» и на которогоизлил такой поток елея, что сделал совершенно невозможнойили, во всяком случае, крайне затруднительнойлюбую конкуренцию по части подхалимажа.Компенсацией был дождь из милостей: от персональнойвиллы до руководства газетой, не считая Музыкальногообщества, где поп-музыка поставлена наслужбу самого агрессивного национализма, с цельюпривлечения молодежи.Двуличие.Неизмеримо более распространенное, оно встречаетсястоль же часто у молодых, которые не могут про-210