Здесь - Вторая литература

чить «паспорт Гомы», как его вскоре начали называть,ибо правительство, чтобы освободиться от«подписантов», разрешало им уехать, в полной уверенности,что они уезжают навсегда. Но это никак недолжно вызвать недооценку значения этого движения,ибо среди прав человека, подтвержденных Хельсинкскимисоглашениями, право на свободную циркуляциюлюдей занимает не последнее место. Гома, отказавшийсяуехать, как его заставляли сразу после возникновенияпервой группы «подписантов», попыталсяобъяснить свой отказ одержимостью других:«...у нас, в социалистической Румынии, заграничныйпаспорт стал навязчивой идеей в национальноммасштабе, мечтой, одной из целей жизни. В Румыниипаспорт ценится неизмеримо дороже, чем хорошееместо работы, машина или вилла».Среди двух сотен имен (до ареста Гомы, потомучто другие примкнули к движению после), только дваимеют вес в интеллектуальном мире: литературныйкритик Йон Негойцеску и психиатр Йон Виану. Первыйв громовом письме на имя Пауля Гомы разоблачалфальшивый патриотизм, обнищание литературногоязыка, удушение прессы, превращенной в «бесконечныйсеанс, на котором много говорят, чтобы несказать ничего», «черное болото мерзости и невежества,которое простирается до самых границ страны,как нескончаемый кошмар, и в котором тонет духовнаяжизнь». Под угрозой гражданского процесса Йон Негойцеску,испугавшись, раскаялся — в статье, опубликованной14 апреля в «Литературной Румынии», которуюне к чему анализировать, ибо ее название болеечем выразительно: «Патриотизм».Что до Йона Виану, то он уже раньше бил тревогу,опубликовав в «Румынской жизни» статью о преступлениях«гиперпсихиатрии». Ссылки на Галилея,которые он там делал, никого не навели на истину —ни цензоров, ни читателей. Эзоповым языком он гово-216