древние и средневековые кочевники центральной азии

Материальная и духовная культура древних и средневековых кочевых народов...
и аналогичное данному навершие из памятника Сопка-2 (Новосибирская обл.), которое
имеет более реалистичные черты птицы (Кирюшин Ю.Ф., Кунгуров А.Л., Тишкин А.А.,
2002, с. 17–18); бронзовый предмет (литое пустотелое изделие) в виде головы птицы
с небольшим клювом – часть навершия (голова каменного глухаря) с памятника Сук-Пак
в степном распадке к югу от г. Кызыла (Кубарев В.Д., Забелин В.И., 2006, с. 96–97).
В итоге мы видим лишь одиночные фигуры, не собранные в композиции, не относящиеся
к какой-либо композиции и интерпретировать их кроме как предметы, указывающие
на культ птиц, по большому счету весьма сомнительно.
Другой «плоскостью» интерпретации этих предметов материальной культуры является
рассмотрение областей проявления культа птиц, разнообразие семантических
выкладок по данным фигуркам. Например, скульптурки летящих птиц в погребении
младенца могут интерпретироваться как переносчики душ в загробный мир и указывать
на некий обряд, связанный с переходом человека из одного мира в другой.
Представления о переносе душ людей при помощи птиц в иной мир нашли отражение
и в наскальном искусстве (Гачурт – Алтай). Кроме того, образ птицы сам имеет связи
с детской символикой. Старые нганасанские крюки для подвески котла наверху
имеют вырезанное изображение птички, иногда двойной птички, одной над другой,
символизирующей ребенка, детей, а сам крюк как бы выманивает детей из утробы
Земли-матери или моделирует их дорогу (Фольклор и этнография, 1990, с. 100).
Г-образные навершия, учитывая видо-родовую принадлежность изображений
птичьих голов, могли являться предметами шаманской атрибутики. Головы птиц по
форме клювов напоминают вороньи, а вороны, как известно, были помощниками шаманов.
Композиция с подобной семантикой имеется и в наскальном искусстве эпохи
бронзы (Шишкино – Бурятия) и среди наскальных композиций других эпох (писаница
у дер. Комарковой – Хакасия, этнографическая современность), и среди наскальных
рисунков эпохи бронзы других регионов (Средняя Нюкжа – Амурская обл.). Также
ворон в мифологии тюркских народов играл роль демиурга, в связи с чем данные
предметы материальной культуры могли также служить при исполнении различных
обрядовых действий, связанных с так называемым творением (например, какого-то
чуда), и также принадлежать шаманам. С другой стороны, это могли быть и предметы,
принадлежащие старейшинам рода и указывающие на тотема данного рода. Такова
же, вероятно, семантика навершия в виде головы каменного глухаря, согласно определению
В.Д. Кубарева и В.И. Забелина (2006, с. 96–97). Г-образная птичья символика
встречается и в наскальном искусстве в виде рисунков головы птицы (Оннею – Якутия,
Мугур-Саргол – Тува). Подобная неполнота и парциальность рисунков связана с
передачей образа знаковостью и символичностью мышления.
Если обратиться непосредственно к наскальным изображениям народов Сибири в
эпоху бронзы, то здесь мы, во-первых, можем отметить гораздо более полную и конкретизированную
картину видо-родовых единиц. Наряду с вороном (Шишкино – Бурятия),
хищной птицей и глухарем (Сень – Якутия), можно отметить гуся (Каменка – Иркутская
обл.), утку («Часовня» – Якутия), лебедя (Саган-Заба – Бурятия), пеликана (II Новоромановская
писаница – Кемеровская обл.), баклана («Часовня» – Якутия), цаплю (Бараун-
Чулутай – Читинская обл.), журавля (Калбак-Таш-I – Алтай), выпь (Рисунки за мельницей
– Бурятия), кулика (Аскиз – Хакасия), чайку (III Каменный остров – Иркутская
обл.), сокола (Тас-Хазаа – Хакасия), ястреба (Тапхар Иволгинский – Бурятия), коршуна
110