древние и средневековые кочевники центральной азии

Материальная и духовная культура древних и средневековых кочевых народов...
Со временем из-за нехватки свободных музейных площадей подвалы стали использоваться
под складские помещения и бытовые комнаты рабочих. Монументы
начали бесконтрольно перемещать. Многие скульптуры оказались завалены строительными
материалами. Постаменты «парадных» экземпляров обветшали, от чего изваяния,
потеряв устойчивость, превратились в серьезную угрозу для сотрудников и
посетителей и были убраны в вестибюль и под лестницу.
Следует признать, что именно последняя четверть XX в. стала для данного собрания
переломной. Коллекция испытала разрушительные воздействия: многие экспонаты
были депаспортизованы, а некоторые просто затерялись.
В настоящий момент в Музее зарегистрировано только девять изваяний. Они переведены
в отдельный фонд и составляют единую коллекцию (колл. №7296).
Практически все памятники являются творчеством тюркоязычных кочевников. Условно
их можно разделить на несколько хронологических периодов. Первый период охватывает
VI–III I–III –III VIII вв. К нему относятся четыре экспоната: три представляют собой скульптуры,
а один – валун со схематичным изображением (рис. 1.-1–4). Все монументы передают
условный образ мужчины-воина. У каждой фигуры в правой руке находится сосуд, левая
же лежит на клинковом оружии. Самые выразительные экземпляры, выполненные на высоком
профессиональном уровне, – это памятники из Казахстана (к сожалению, расколотый)
и Тувы (Грач А.Д., 1961, с. 18–19, рис. 1–3, табл. I.-1; Шер Я.А., 1966, с. 77–78,
табл. II.-9). У изображенных воинов мочки ушей украшены кольцевидными серьгами.
Их одеяния, особенно пояса, детально проработаны. На поясах висят сабля и кинжал,
а также различные сумочки. У «казахстанского» воина волосы заплетены в шесть длинных
кос, которые туго стянуты над поясом и распущены у окончаний. На его груди располагается
крупный двойной ромб, имитирующий отвороты одеяния или крупную подвеску.
«Тувинский» боец имеет короткую стрижку. У него очень тщательно прорисовано
оружие. На его наборном поясе выделяется пряжка, а кроме сумочки, на отдельном
ремешке подвешен оселок ().
Происхождение монумента-валуна неизвестно. Судя по имеющимся аналогиям
(Шер Я.А., 1966, с. 87–88, табл. VII.-35–36; с. 94–95, табл. XI.-48; с. 96–97, табл. XII.-52;
с. 98–99, табл. XIV.-60), он мог быть привезен из Восточного Казахстана или Киргизии.
К другому этапу, ограниченному VII–IX вв., можно отнести три изваяния
(рис. 1.-5–7). Образы мужчин переданы в виде бюстов. Но один памятник, доставленный
из Казахстана, фрагментирован. Первоначально он, скорее всего, являлся
полномерной скульптурой. Из всей группы только у одного монумента, тоже казахстанского,
показан сосуд в виде чаши на высокой ножке.
Серединой IX – началом XIII вв. датируется столбообразный памятник, изображающий
мужчину с крупной яйцевидной головой (Евтюхова Л.А., 1952, с. 77,
рис. 7.-2; Кубарев В.Д., 1984, с. 178, табл. L.-255) (рис. 1.-8). У мужчины в руках
зажат сосуд, напоминающий вазу. Голова выполнена объемной, руки – в высоком
рельефе, а перекрещенные ноги переданы углубленной контурной линией. Очевидно,
рисунок ног появился несколько позднее, чем было изготовлено само изваяние.
Согласно Л.А. Евтюховой (1952, с. 77), монумент был привезен с Алтая. Вполне
вероятно, что его передал в МАЭ М.П. Грязнов. Среди публикаций можно отыскать
точную аналогию памятнику – это экспонат музея г. Барнаула, хранившийся там
в 1920-х – начале 1930-х гг. (Appelgren-Kivalo H., 1931, abb. 342; Шер Я.А., 1966,
54