Nikitin3

<•
ТВОРЧЕСКИЙ ПУТЬ И. С. НИКИТИНА
XV
Рецензия Чернышевского произвела на Никитина
весьма тягостное впечатление. В письме к Крзсвскому от
20 августа 1S56 года он писал: «Выходит в свет собрание
моих стихотворении, мои первый опыт, изданный,
без сомнения, преждевременно, что я и сам теперь вижу
и чего не мог видеть за два года прежде, когда отдал
с ро ю рукопись издателю. — и вот неизвестный сотрудник
«Современника» становится в трагическую позу и дает
бедному автору-мещанину заочно публичную пощечину,
называя его бездарным существом, хотя, заметим в скобках,
тот же «Современник» удостоил не так давно перед
этим помещения на своих страницах одного из стихотворений
бездарного существа без его просьбы и ведома.
Г. рецензент так силится доказать взятую тему, как
будто or ее решения зависит его собственное быть иль
не быгь. Он называет автора подражателем всех бывших,
настоящих и чуть-чуть не будущих поэтов. Шутка —
очень остроумная, но, ведь, в авторе, как бы он ни был
глуп, предполагается какое-нибудь самолюбие. Не всякий
же стихокропатель для него — образец, идол, поставленный
им на пьедестал. Г. рецензент говорит, что автор
не видит окружающего его мира, сомневается даже, есть
ли у него сердце, иначе, дескать, оно сочувствовало бы
окружающему миру, а это сочувствие вызвало бы наружу
нечто новое, неведомое г. рецензенту. .. всеобъемлющий
г. рецензент упустил из вИду примирение автора
с горькою действительностью: оно совершается не так
скоро. .. Конечно, в настоящее время я сознаю смешную
сторону моего заоблачного полета, но он был естествен,
он был неизбежен, покуда не явилось это сознание».
Ответ Никитина характерен не только своим раздраженным
тоном: судя по последней фразе, он сам понимал,
что предшествующий этап его деятельности заключал в
себе немало заблуждении. Рецензия Чернышевского, прямая
и резкая, быть может, даже не во всех своих частях
одинаково справедливая, оказалась для поэта, однако,
хорошей школой. Она помогла Никитину отчетливей осознать
ошибочные и ложные тенденции, заключавшиеся
в его поэзии, она укрепляла в нем мысль о необходимости
упорной и настойчивой борьбы за самобытную реалистическую
поэзию. Из рецензии Чернышевского Никитин
сделал для себя правильные выводы: «В первом собрании
моих стихов действительно много дряни», — писал он
Майкову в 1858 году. Эта резкая и откровенная самооценка
знаменовала большой внутренний рост поэта.
Весьма характерно, что вместе с письмом к Краевскому
Никитин послал стихотворение «Пахарь». Стихотворение
должно было как бы опровергнуть категорические
суждения Чернышевского о безжизненности и абстрактности
поэзии Никитина и, вместе с тем, выделить ту
творческую линию, которая теперь стала у Никитина
господствующей.
Так мы подходим к третьему периоду поэтической
деятельности Никитина. Этот третий период характерен
тем, что Никитин, преодолевая литературные влияния,
освобождаясь от религиозных предрассудков и консервативных
идей, выходит на широкую дорогу реалистической
и демократической поэзии.
Ряд исторических причин обусловил этот внутренний
поворот в поэтической эволюции Никитина. Здесь прежде
всего необходимо отметить общеполитический подъем,
которым ознаменовалась вторая половина 50-х годов.
Поражение в Севастопольской кампании воочию доказало
всю глубину разложения самодержавия. «Колокол»
Герцена мощно и сильно звучал на всю Россию. «Современник»
становится все более влиятельной революционной
трибуной. Крестьянские волнения нарастали. Самые
различные слои общества были исполнены ожидания
перемен.
Никитин оказался захваченным этим общественным
подъемом. Умеренный либерал, ставший впоследствии
реакционером, член второвского кружка и биограф Никитина
М. Ф. Де-Пуле писал о литературных вечеринках,
на которых бывал Никитин: «Нач иная с 1856—
57 гг.,- когда в воздухе запахло освобождением крестьян
и ароматом самых смелых надежд, когда нам, провинциалам,
все же многому недоучившимся, приходилось проверять
себя, сводить счеты со своим прошлым, перевоспитываться,
— эти скромные вечеринки. .. нисколько не
походили на репетнловскне, хотя участвующие в них,
расходясь далеко за полночь по ломам, нередко вспоминали
бессмертные стихи Грибоедова».
Нет сомнения, что значительную роль в творческой
эволюции Никитина сыграла та резкая критика ошибок
и заблуждений поэта, которая исходила из лагеря революционной
демократии. Никитин не' энал, кому принадлежала
рецензия в «Современнике». Но что представлял
собой «Современник», ему было, конечно, хорошо известно.
Правда, Никитин в 1856 году и сам довольно
отчетливо сознавал, что сборник 1856 года для него
пройденный этап и что издание его в таком виде было
ошибкой. В письме к Александрову-Дольнику от 9 сентября
1857 года он говорит об этом со всей категоричностью:
«Издание моей книжки решительно было для
меня несчастием. .. Разумеется, отдавая графу Д. Н. Толстому
мою рукопись, я первоначально радовался, но граф
продержал ее у себя, или где бы там ни было, два года;
в продолжение этого времени взгляд мой на многое изменился»
(курсив мой. — Л, П.). О том же говорит Никитин
и в письме к Майкову.
Но критика «Современника» ускорила и оформила
этот процесс политического и художественного созревания,
помогла поэгу резче осознать слабые стороны его
литературной деятельности, лучше уяснить, какой путь
в литературе следует ему выбрать.
Насколько значительны и серьезны были перемены
в мировоззрении поэта, можно видеть из сравнительного