Nikitin3

столе. Такое помещение я счел неудобным: Вы
были от меня как-то далеко. И вот теперь он
висит над моим диваном, где, по обыкновению,
я читаю и сплю. Здесь Вы ко мне ближе. Здесь
взгляд мой чаще переходит от книги на Ваше
лицо, и, пробегая строки, почему-либо меня за-
Трогиватощие, я невольно обращаюсь к Вам и
спрашиваю: так ли это, Николай Иванович?
Уверяю Вас, что не лгу. Да и к чему бы это?
Вы слишком умны для того, чтобы не заметить
лжи там, где она есть, я не так бессовестен,
чтобы перед Вами лицемерить. Но к делу!
«Кулак» сегодня отправляется в Москву
под покровительство Константина Осиповича.
Я сделал весьма незначительные перемены в
некоторых главах. Довольно, покуда не марать!
Но представьте мою досаду: я переписывал
черновую сам. Поручил было семинаристу
наврал, чорт знает что! Явился переписчикчиновник,
тот оказался почище Кулака. Взял
в руки рукопись, щупал, рассматривал, считал
стихи и, наконец, объявил решительно, что
меньше 15 руб. сер. он не возьмет; после этого
мне ничего не оставалось, как взяться за работу
самому, — и не рад, да готов. А, право,
лучше бы рубить дрова, нежели сидеть десять
дней за столом с больною грудью, согнувшись
в три погибели. (Этой несчастной привычки я
не мору оставить.) Константин Осипович пишет,
что Тараканов в сцене, когда Лукич просит у
него помощи, напоминает Подхалюзина *. Я решительно
с ним не согласен и всю сцену оставил
нетронутою. Таким образом можно сказать:
— Лукич похож на Чичикова, Скобеев
еще на кого-нибудь, и так далее. Если бы и
были черты случайного сходства, что же это
доказывает? — ровно ничего! Я могу походить
на Вас, иметь одинаковый вкус и проч. Но из
сходства вкусов не следует, что Вы и я — одно
и то же. Нет охоты развивать такого рода
мысли, написал бы много. Если почтете за
нужное, дайте мне вопросные пункты, я буду
отвечать подробно. Все — прах и суета! Надо
скорее печатать; покуда мне сомневаться и в
«Кулаке» и в самом себе? Уж кончить бы разом,
да и концы в воду!
Спешу Вам передать нечто новое, касающееся
Вас. Сер. Павлович Павлов 2, как Вам
известно, был в Петербурге. Говорят, он представлял
свои рисунки г. Ростовцеву; они будут
изданы. Текстом хотят воспользоваться Вашим.
(Вероятно, выхлопотав его у Геогр[афич.]
Общества.) Хорошо? Итак, Вам нужно поторопиться
представлением своего альбома, куда
следует, и оградить неприкосновенность своей
собственности от кого бы то ни было. Тарачков
, слышно, открыл в Богучарском уезле
минеральные ключи и нашел где-то на берегах
Дона пласты гранита в обширных размерах *.
Подробностей о том и другом я не знаю, потому
что еще не видал самого Тарачкова.
М. Мих. Панову я передал все, о чем Вы
писали; он ответит Вам немедленно. Берг 4 приехал
и прожил у меня три дня; теперь он отправился
в Корпус. Надо было его видеть в
минуту отправления: в лице — отпечаток чегото
тяжелого, ответы — невпопад; известное
Вам што? повторилось раз сто. . . И досадно и
грустно! Прндорогин Вам кланяется до земли
(так он выразился). Когда я прочитал ему
Ваше письмо, он поцеловал Ваш портрет.
Евпраксия Алексеевна и малютки, ее племянницы,
тоже свидетельствуют Вам и Надежде
Аполлоновне свое глубочайшее почтение,
разумеется* каждая по-своему. У меня теперь
квартирует Н. П. Курбатов 5. Мы, я думаю,
будем с ним вдоволь читать. Кстати, о чтении.
Известна ли Вам статья г. Переверзева? Как'
жаль, что она не напечатана! Род, конечно,
не новый, — г. Бланк его предупредил на
этом поприще, — но все же было бы хорошо
напечатать. Вы меня понимаете. . . В продолжение
этого времени я кое-что читал. Право,
произведения a la Щедрин наводнили литературу.
Немного скучно: это — выстрелы на воздух,
холостые заряды — много грома и мало
пользы. Ах, добрейший Николай Иванович!
когда будете в Петербурге, купите мне стихотв.
Гюго, если они недороги; я заплачу Вам деньги.
Курбатов говорит, нельзя ли там достать
Гейне? Видите, кому что нужно. . . Чуть не забыл!
Соколов 6 получил из редакции «Русск.
Вестника» 60 руб. серебр. Не постигаю, как
достает у Вас терпения и времени думать о
каждом, хлопотать для каждого! Если бы я захотел
Вам передать поклоны Ваших знакомых,
— не достало бы бумаги, а, главное, —
некогда: спешу с «Кулаком" на почту. . . Состояние
духа тревожное. . . Благословите,
друг! Что-то будет?
Всею душою любящий Вас
И. Никитин.
1857, 2 августа. Воронеж
мои
NB. Вот, совсем было забыл. Письмо, адресованное
Вашему старику-Михайле 7, я передал.
* Вода, как сейчас я слышал, разложится химически,
и насколько в ней окажется минерального. оог
весть. Гранит под землею, и количество его неизвестно.