Nikitin3

тающие православный люд своими прибаутками,
порядочно надоели. Свет ты наш Белинский!
когда мы дождемся подобных деятелей
с таким верным литературным взглядом, энергическою.
благородною речью и поэтическим
чутьем? Вследствие выхода в свет первого
собрания моих стихотворений обо мне составилось
не очень выгодное мнение; устранить
его теперь не так легко. Охота ли какому-нибудь
рецензенту, занятому всегда срочною работою,
внимательно читать книжку• известного,
по приговору «Современника», своею бесталанностию
мешанина? Довольно, если он ее
перелистует, вырвет наудачу несколько строк и,
на основании их, произнесет свой положительный,
конечно, невыгодный для автора отзыв.
В первом собрании моих стихотворений, действительно,
много дряни, но войдите в мое положение.
Вы не можете себе представить, что
за тоска жить в глуши, обращаться с покорнейшею
просьбой о напечатании каждой своей
пиески к тому или другому! Граф Д. Н. Толстой,
издатель моей первой книжки, продержал
У себя мою рукопись чуть-чуть н е два года.
Отдана ему она была по настоянию моих добрых
знакомых, которые вслед за напечатанием
моих стихотворений обещали мне славу, деньги
et cetera. .. Я верю, что они худа мне не желали,
но вышло худо. До знакомства моего
с Графом я почти ничего не читал, если и читал,
то без разбора, что попадалось, что мог
иметь под рукою. Но в продолжение почти
Двух годов, покамест печатались мои стихотворения,
я прочитал довольно книг и книг хороших;
в голове у меня просветлело; я понял,
что в рукописи, отданной мною Графу, за
исключением кое-чего, все прочее дрянь. Хотел
было возвратить рукопись, отказаться от печатания,
но обстоятельства сложились так, что
сделать этого я не мог, не обидев людей, которым
был многим обязан *. Наконец, мне сказали,
что мертвого с погосту не носят; приложили
к собранию моих стихотворений похвальное
слово в некотором роде, т. е. предисловие,
и типография начала свое дело, стоившее мне,
замечу в скобках, не дешево, причем еще вместо
1200 экз., как, говорят, печатают обыкновенно,
у меня оказалось в наличности 1000 экз.
Впрочем все это вздор! речь не о том. Прошу
Вас, добрый Аполлрн Николаевич, скажите
мне прямо свое мнение о моем кулаке, нельзя
ли даже печатно (я разумею его критический
Только не деньгами. Я всегда печатал на свое,
хоть и занимал деньги.
разбор). Кое-какие недостатки я вижу и сам.
Напр., профессор Зоров бледен, но это лицо
вводное, подробностями я боялся растянуть
целое, а главное боялся цензуры: предмет щекотлив,
грязи в нем пропасть. . . Уже за то,
что сказано, профессора Воронежской семинарии
называют меня: «распрасукин сын мещанин».
Сначала поэма мне кажется растянутою,
жаль мне было исключить картины, характеризующие
кулака и верные действительности.
Кстати об этом; что герой мой верен действительности,
за это я ручаюсь, но умел я его
опоэтизировать — это вопрос другой. Мало я
излил желчи в моей поэме, мало, потому что
читатель с отвращением бросил бы книгу,
если бы я развернул домашнюю и промышленную
жизнь кулака во всей ее страшной наготе.
Видит бог, и над тем, что мною написано, я не
раз плакал. Но довольно о моем кулаке.
Из газетных объявлений известно о скором
выходе в свет собрания Ваших стихотворений.
?Кду их, не дождусь. Как я был рад, когда
увидел в печати «Три смерти»! Я знаком
давно с этой поэмой по милости А. П. Нордштейна.
Вы, однако, многое в ней изменили и
к лучшему. Войдут ли в Ваше новое издание
«Две судьбы»? Хорошо, если бы да. Только характер
Нины нужно бы выработать. Простите,
что говорю откровенно, другому я бы не сказал
этого. Вас я люблю и дорожу Вашей славой.
О самом себе мне сказать Вам почти нечего.
Живется невесело: на дворе и в доме
постоянная толкотня, шум,крик.точно ярмарка.
Только что позатихнет, явится головная боль,
заломит грудь, или опять начнется шум и крик
на дворе и в доме — и любимая работа и расположение
к ней — все пойдет к чорту! Будьте
так добры, напишите мне несколько строк. Нет
ли чего нового в литературном мире? Я слышал,
что цензура войдет в прежнюю колею,
неужели это правда?
Всею душою уважающий Вас
Иван Никитин.
S8. В. ТТ. ПЛОТПЛТСОВУ
Милостивый Государь,
Вечеслав Иванович.
Комод при сем препровождается,
гах, пожалуйста, не заботьтесь; Вы
о них и упоминали. Да мало того о
заговорили о какой-то гречихе; ведь,
О деньнапрасно
них. Вы
этак мо-