Повний текст (pdf-файл, 1,8 Mb)

вспомнить о том, что лилия – символ Благой Вести, то можно
интерпретировать это стихотворение как прекрасный образец
христианской духовной поэзии (роза – любовь, лилия – святость); если
указать на то, что лилия – это герб французских королей, то можно
придать ему политическую окраску (роза – свобода, лилия – власть)
(стихотворение написано в 1817 г.; бури Французской революции (1789–
1794) отбушевали совсем недавно).
Пушкин называет розу "дитя зари"; заря – алая; алый (красный) цвет
связан со смехом: "красное – иноформа смеха" 14 ; возможно, роза
символизирует смех (веселье), лилия – серьезность (слезы).
Правда, поэт как будто возражает против интерпретаций, в
соответствии с которыми роза – это молодость (или радость):
Не говори:
Так вянет младость!
Не говори:
Вот жизни радость!
Тем не менее, остается еще сколь угодно много возможных
интерпретаций: "…понимание есть придание, приписывание смысла
тому, что мы понимаем… Интерпретация автора является одной из
возможных, и если нам удалось дать интерпретацию, соответствующую
всем имеющимся данным, то она ничуть не менее правомерна, чем
интерпретация автора. На его возражения против нашей интерпретации
мы можем ответить, что он сам как следует не понимает того, что
написал" 15 .
Итак, во втором случае стихотворение может быть понято
(истолковано, интерпретировано) многообразно; его интерпретация
зависит от того, какой смысл читатель вложит в символы розы и лилии
(см. обширное исследование академика М. Алексеева "Споры о
стихотворении "Роза" 16 ). Поскольку, вообще говоря, имеется бесконечно
много вариантов понимания символа, то можно предположить, что
стихотворение содержит в себе бесконечность смысла.
Многозначность поэзии роднит ее с музыкой. П. Флоренский писал о
музыке, сопоставляя ее с алгеброй: "…музыкальное произведение
оставляет слушателю наибольшую степень свободы и, как алгебра,
дает формулы, способные заполняться содержаниями почти
беспредельно разнообразными" 17 .
Великие поэты, изображая определенное явление, вместе с тем
умеют задеть многие струны души; начинают звучать, так сказать,
целые аккорды чувств и представлений, и каждое стихотворение
становится, по словам Гейне, тесным окошечком в бесконечность.
76