Повний текст (pdf-файл, 1,8 Mb)

наоборот, такие утверждения, что противоположные им тоже содержат
глубокую истину" ("Дискуссии с Эйнштейном о проблемах теории
познания в атомной физике (1949)" 28 . Это означает, что
содержательность утверждения проверяется тем, может ли оно быть
опровергнуто. Философия, религия и искусство исследуют глубокие
истины (см. далее текст Петрарки).
"Существуют вещи настолько серьезные, что о них можно говорить
лишь шутя", – замечает Н. Бор. Очень часто логическое противоречие
воплощается в юморе: „"Все стихи – шуточные", – сказала молодая и
умная Ахматова" (Б. Парамонов. Конец стиля). Действительно, юмор по
самой своей сути трудно поддается рациональному объяснению, вечно
„танцует", по словам Честертона, „между осмысленным и
бессмысленным". Таким образом, становится понятно, почему поэзия (и
вообще, и поэзия нонсенса – в частности) может быть юмористически
окрашена. Ведь в основе шутки очень часто лежит логическое
противоречие. Уже было показано, что тенденция к воплощению
противоречия (метафоризм) вообще присуща поэтической речи. Таким
образом, поэзия нонсенса представляет собой только крайнее,
предельное воплощение тенденции, органически присущей поэзии
вообще.
Что же касается противоречивости поэтического текста, то дело,
конечно, не только в метафорах и шутках. Природа поэзии вообще
диалектична, т. е. предполагает единство тождества и различия и, тем
самым, воплощение противоречия. Действительно, что есть рифма?
Тождество звучания при разности значения. Что есть поэтический
размер? Одна и та же ритмическая схема, наполняемая каждый раз
новым содержанием. Что есть строфа? Одна и та же структура,
имеющая всякий раз иной, новый смысл.
Вот что Ю. Лотман пишет об особенностях поэтической речи:
"Поэтическая речь представляет собой структуру большой сложности.
Она значительно усложнена по отношению к естественному языку…
усложненная художественная структура, создаваемая из материала
языка, позволяет передавать такой объем информации, который
совершенно недоступен для передачи средствами элементарной
собственно языковой структуры. Из этого вытекает, что данная
информация (содержание) не может ни существовать, ни быть передана
вне данной структуры. Пересказывая стихотворение обычной речью, мы
разрушаем структуру и, следовательно, доносим до воспринимающего
совсем не тот объем информации, который содержался в нем… вне
структуры художественная идея немыслима. Дуализм формы и
содержания должен быть заменен понятием идеи, реализующей себя в
адекватной структуре и не существующей вне этой структуры.
79