?.-?. ???????=?????? ? ?????=???? ????? (?????????? Fort/Da)

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || slavaaa@yandex.ru 144
«в духовную жизненность, из которой они проистекли» 26 . Итак, формообразования объективного
духа для исторического сознания являются предметами самопознания этого духа. Историческое
сознание приобретает универсальную широту, когда оно понимает все данности истории как
проявления жизни, из которой они возникли: «жизнь постигает здесь жизнь» 27 . В этом отношении
все наследие прошлого превращается для исторического сознания во встречу человеческого духа с
самим собой. Оно ассимилирует в себе то, что казалось достоянием особых творений искусства,
религии и философии. Не в спекулятивном знании понятия, а в историческом сознании дух
завершает познание самого себя. Исторический дух обнаруживает себя во всем. Даже философия
выступает лишь как выражение жизни. Когда философия осознает это, она отказывается от своего
старого притязания быть понятийным познанием. Она становится философией философии, философским
обоснованием того факта, что в жизни наряду с наукой есть и философия. В своих
последних работах Дильтей дал очерк такой философии философии, сведя типы мировоззрения к
многосторонности жизни, которая истолковывает себя через их посредство 28 .
В одном ряду с историческим преодолением метафизики выступает духовно-научная
интерпретация великой поэзии, в которой Дильтей усматривает триумф герменевтики. Но здесь
остается относительное преимущество,
279
которым обладают философия и искусство для исторически понимающего сознания. Последние
постольку способны сохранить свое особое преимущество, поскольку из них не нужно вычитать
дух, так как они являются «чистым выражением» и не хотят быть ничем иным. Однако и
философия с искусством не являются непосредственной истиной, а служат лишь органом
понимания жизни. Подобно тому как эпохи расцвета культуры являются предпочтительными для
познания ее «духа» или подобно тому как отличительной чертой великих личностей являются их
планы и деяния, представляющие собой подлинно исторические решения, так и философия вместе
с искусством в особой мере доступны истолковывающему пониманию. В этом и состоит
преимущество образа, чистого формирования значимой целостности, отрешившейся от
становления, которому и следует здесь история духа. Во введении к биографии Шлейермахера
Дильтей пишет: «История духовных движений имеет то достоинство, что она занимается
памятниками, которым присуща подлинность. Можно заблуждаться относительно собственных
намерений, но нельзя заблуждаться относительно содержания собственного внутреннего мира,
который вырдзился в произведениях» 29 . Не случайно Дильтеи донес до нас такое замечание
Шлейермахера: «Цветение — это подлинная зрелость. Плод есть лишь хаотическая оболочка того,
что уже не принадлежит органическому растению» 30 .
Дильтей, очевидно, разделяет этот тезис эстетической метафизики. Он лежит в основе его
отношения к истории. Ему отвечает и преобразование понятия объективного духа, в результате
которого историческое сознание занимает место метафизики. Но возникает вопрос, может ли
историческое сознание действительно занять это место, которое у Гегеля принадлежало
абсолютному знанию постигающего с помощью спекулятивного понятия духа. Дильтей сам указал
на то, что мы лишь потому способны исторически познавать, что сами являемся историческими.
Это должно быть облегчением теоретико-познавательных задач. Но может ли так быть? И вообще,
верна ли часто повторяемая формула Вико? Не переносит ли она опыт человеческого
художественного духа на исторический мир. в котором вообще нельзя говорить о «делании», то
есть о составлении и выполнении планов, поскольку это противоречит ходу вещей? Откуда здесь
должно явиться облегчение теоретико-познавательных задач? Не происходит ли в
действительности их осложнения? Не должна ли историческая обусловленность сознания стать
непреодолимой
280
преградой, не позволяющей ему завершить себя в историческом знании? Гегель мог полагать, что
преодолел эту преграду снятием истории в абсолютном знании. Но коль скоро жизнь представляет
собой, согласно Дильтею, неисчерпаемо-творческую реальность, не должно ли постоянное
изменение исторической взаимосвязи значений исключить возможность знания, которое достигает
объективности? Не является ли историческое сознание в конечном счете утопическим идеалом и
не содержит ли оно противоречия в самом себе?
b) РАЗДВОЕНИЕ НАУКИ И ФИЛОСОФИИ ЖИЗНИ В
ДИЛЬТЕЕВСКОМ АНАЛИЗЕ ИСТОРИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ
Дильтей упорно размышлял над этой проблемой. Целью его размышлений всегда было
Гадамер Х.-Г.=Истина и метод: Основы филос. герменевтики: Пер. с нем./Общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова.— М.: Прогресс, 1988.-704 с.