?.-?. ???????=?????? ? ?????=???? ????? (?????????? Fort/Da)

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || slavaaa@yandex.ru 67
самым обретает свою теоретическую основу в том, что господство естественнонаучного образца
познания ведет к дискредитации всякой возможности познания, находящейся вне пределов
данного нового метода.
Я вспоминаю, что Гельмгольц в том известном пассаже, с которого мы начали, не смог лучше
охарактеризовать инаковость труда в области гуманитарных наук в сравнении с естественными,
чем с помощью эпитета «художественный». Такому теоретическому отношению позитивно
соответствует то, что мы можем назвать эстетическим сознанием. Оно задается «позицией искусства»,
впервые обоснованной Шиллером. Как искусство «прекрасной иллюзии»
противопоставлено действительности, так эстетическое сознание включает в себя отчуждение от
действительности, представая в облике «отчужденного духа», как охарактеризовал Гегель
образование. Уметь вести себя эстетически составляет момент образованного сознания [см. с. 52 и
сл.], так как в эстетическом сознании мы находим черты, отличающие сознание образованное:
возвышение к общему, дистанцированность от партикулярности непосредственного принятия или
отвержения, допущение того, что не соответствует собственным ожиданиям или пристрастиям.
В этой связи мы выше обращались к значению понятия вкуса. Между тем единство идеала вкуса,
отмечающее и соединяющее общество, по своей характеристике отлично от того, что являет нам
фигура эстетического образования. Вкус следует только содержательному критерию. То, что
принято в обществе, тот вкус, который в нем царит, несет на себе отпечаток общности социальной
жизни. Такое общество выбирает и знает, что сюда относится, а что нет, и обладание
129
художественными интересами для него не случайно и не универсально по идее; то, что творят
художники и что общество ценит, принадлежит единству стиля жизни и идеала вкуса.
Напротив, идея эстетического образования в том виде, в каком ее вводит Шиллер, состоит именно
в том, чтобы снять влияние содержательных критериев и единство соотнесенности произведения
искусства с его миром. Выражением этого служит универсальное распространение притязаний
эстетически образованного сознания. Все, за чем оно признает «качество»,— это его владение.
Здесь отбора уже не происходит, потому что это сознание не является и не хочет являться той
шкалой, которая могла бы соразмерять выбор. Эстетическое сознание выводится путем рефлексии
из всего определяющего и определенного вкуса, а само по себе представляет нулевую степень
определенности. Для него отныне не. значима принадлежность произведения искусства к его
миру; напротив, эстетическое сознание — это переживающий центр, точка отсчета для всего, что
считается искусством.
То, что мы называем произведением искусства и эстетическим переживанием, тем самым
основано на достижении абстракции, причем происходит абстрагирование от всего того, в чем
коренится, как в своих изначальных жизненных связях, произведение искусства, от всех
религиозных или обиходных функций, которые оно исполняет и в рамках которых оно обладает
собственным значением; оно предстает как «чистое произведение искусства». В этой мере
абстрагирование эстетического сознания осуществляет только то, что является положительным
лишь для него самого. Оно позволяет видеть, что является чистым произведением искусства, и
дает ему бытие-для-себя. Этот результат его воздействия я называю «эстетическим различением».
При этом следует (в отличие от различения, производимого содержательно наполненным и
определенным вкусом в актах выбора или неприятия), определить абстракцию, которая
производит выбор, опираясь только на эстетическое качество как таковое. Она осуществляется в
самосознании «эстетического переживания». То, на что направлено эстетическое переживание,
должно быть собственно произведением, а то, от чего оно абстрагируется,— это присущие ему
внеэстетические моменты: цель, функция, содержательное значение. Эти моменты могут быть
достаточно значимыми, поскольку вводят про-
130
изведение в его мир и только посредством этого детерминируют всю полноту значения, которая
ему изначально свойственна. Но художественная сущность произведения должна со всем этим
строго различаться, и именно эстетическое сознание производит различение того, что мыслится
эстетически, и всего внеэстетического. Оно абстрагируется от всех привходящих условий, при
которых произведение предстает перед нами. Следовательно, само это различение специфически
эстетично. Оно разделяет эстетическое качество произведения и все содержательные моменты,
определяющие нашу нравственную, религиозную или концептуальную позицию, и в своем эстетическом
бытии подразумевает только себя. В репродуктивном искусстве оно точно так же
разделяет оригинал (литературное или музыкальное произведение) и его исполнение, причем
Гадамер Х.-Г.=Истина и метод: Основы филос. герменевтики: Пер. с нем./Общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова.— М.: Прогресс, 1988.-704 с.