?.-?. ???????=?????? ? ?????=???? ????? (?????????? Fort/Da)

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || slavaaa@yandex.ru 261
эмпирическому многообразию строения человеческих языков не только для того, чтобы с
помощью этого осязаемого проявления постичь индивидуальное своеобразие народов 1 . Его
интерес к индивидуальному, как и вообще интерес к индивидуальному в эпоху Гумбольдта, не
следует понимать как отход от всеобщности понятия. Скорее для него существует неразрывная
связь между индивидуальностью и всеобщей природой. Вместе с чувством индивидуальности
всегда возникает и предощущение цельности 2 , и потому углубление в индивидуальность
языковых явлений понимается им как путь к постижению языковой природы человека
(Sprachverfassung) в ее целостности.
508
Он исходит из того, что языки суть порождения человеческой «духовной силы». Везде, где есть
язык, действует изначальная «языковая сила» человеческого духа, и каждый язык способен
достичь той всеобщей цели, к которой стремится эта природная сила человека. Это вовсе не исключает,
но напротив, как раз оправдывает то, что сравнение языков ставит вопрос о
совершенстве языка как о масштабе, по которому они дифференцируются. Ведь «стремление
воплотить идею совершенного языка в жизнь» 3 свойственно всем языкам, и задача исследователя
состоит как раз в постижении того, в какой мере и какими средствами различные языки
приближаются к этой идее. Однако это не какой-то заранее принятый масштаб, под который
Гумбольдт подгоняет многообразие языковых явлений,— он находит этот масштаб во внутреннем
существе самого языка и в богатстве его проявлений.
Таким образом, нормативный интерес, с которым он подходит к сравнению строя человеческих
языков, не препятствует признанию индивидуальности каждого языка, а значит, и его
относительного совершенства. Гумбольдт, как известно, учил рассматривать всякий язык как особенное
мировидение (Weltansicht) ; он исследовал ту внутреннюю форму, в которой каждый раз
дифференцируется изначальный процесс образования человеческого языка. За этим тезисом стоит
не только идеалистическая философия, подчеркивающая значение субъекта для постижения мира,
но также и метафизика индивидуальности, разработанная впервые Лейбницем. Это выражается
как в самом понятии духовной силы, с которым соединяется феномен языка, так и в особенности в
том, что рядом с дифференциацией через звук Гумбольдт ставит эту духовную силу как
внутреннее языковое сознание, определяющее дифференциацию языков. Он говорит об «индивидуальности
проявлений внутреннего сознания», понимая под этим ту «энергию», с которой
внутреннее сознание воздействует на звук 4 . Для него очевидно, что эта энергия не может быть
повсюду одинаковой. Он, таким образом, разделяет, как мы видим, метафизический принцип Просвещения,
принцип индивидуации, понятой как приближение к истинному и совершенному.
Монадологический универсум Лейбница — вот тот универсум, в котором фиксируются различия в
строе человеческих языков.
Однако путь, по которому идет Гумбольдт в своем исследовании,— это путь абстрагирования к
форме. Он открывает тем самым значение языков как зеркала духовного своеобразия народов;
однако универсальная связь языка
509
и мышления сводится при этом к простому формальному навыку.
Гумбольдт видит принципиальное значение этой проблемы; он говорит относительно языковой
практики: «...Ей противостоит бесконечная и поистине безграничная область, совокупность всего
мыслимого. Поэтому она должна бесконечно использовать конечный набор средств, и она
добивается этого благодаря идентичности сил, порождающих мысль и язык» 5 . Способность
бесконечно использовать конечный набор средств и образует подлинное существо силы,
сознающей себя самое (ihrer selbst inne ist). Она охватывает все, к чему может приложить свою
деятельность. Также и языковая сила превосходит поэтому все те содержания, к которым она себя
применяет. Поэтому в качестве формального навыка она может быть отделена от всего того, что
мы говорим, от всей содержательной определенности сказанного. Гумбольдт обязан этому открытию
гениальными прозрениями, тем более что он понимает: как ни малы силы отдельного
человека по сравнению с властительной силой языка, между ними существует такое
взаимоотношение, которое дает человеку определенную свободу по отношению к языку. Он
понимает также, что эта свобода ограниченна, поскольку всякий язык обладает собственным
бытием, возвышающимся над всем тем, что говорится на этом языке в каждом данном случае, так
что мы особенно отчетливо и живо чувствуем, «как даже отдаленное прошлое все еще
присутствует в настоящем — ведь язык насыщен переживаниями прежних поколений и хранит их
живое дыхание» 6 . За языком, понятым как форма, Гумбольдт еще различает историческую жизнь
Гадамер Х.-Г.=Истина и метод: Основы филос. герменевтики: Пер. с нем./Общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова.— М.: Прогресс, 1988.-704 с.