?.-?. ???????=?????? ? ?????=???? ????? (?????????? Fort/Da)

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || slavaaa@yandex.ru 216
(verhält sich zu einem). Это вовсе не значит, что то, что испытывается в предании (zur Erfahrung
kommt), понимается нами как мнение другого, мнение некоего «Ты». Мы придерживаемся скорее
той точки зрения, что понимание предания понимает пере-данный ему текст не как жизненное
проявление некоего «Ты», но как смыслосодержание, освобожденное от всякой связи с
носителями мнений, с «Я» или «Ты». И тем не менее отношение к «Ты» и смысл того опыта,
который имеет здесь место, могут прийти на помощь анализу герменевтического опыта. Ведь и
предание также является подлинным партнером по коммуникации, партнером, с которым мы
объединены подобно тому, как «Я» объединено с «Ты».
Ясно, что опыт «Ты» должен носить специфический характер, поскольку «Ты» не есть предмет,
но само вступает с нами в отношения. Поэтому выделенные нами структурные моменты опыта
претерпевают здесь определенные изменения. Поскольку сам предмет опыта носит здесь
личностный характер, постольку подобный опыт суть моральный феномен, точно так же как и
получаемое благодаря этому опыту знание, то есть понимание другого. Рассмотрим,
следовательно, те изменения, которые претерпевает структура опыта в том случае, если он яв-
421
ляется опытом «Ты» и герменевтическим опытом.
Существует, впрочем, такой опыт «Ты», который выделяет в поведении другого человека
типические моменты и на основе предыдущего опыта обретает способность предсказывать его
действия. Мы называем это знанием людей. В таком случае мы понимаем другого так же, как мы
понимаем какой-либо типический процесс в поле нашего опыта, то есть мы принимаем его в
расчет. Его поведение служит для нас средством для осуществления наших целей точно так же,
как все прочие средства. С моральной точки зрения такое отношение к «Ты» означает чистейший
эгоизм и противоречит моральному назначению человека. Как известно, Кант истолковывал свой
категорический императив, среди прочего, еще и в том смысле, что мы не имеем права
использовать другого человека как простое средство, но обязаны всегда признавать в нем цель в
себе.
Если мы перенесем на герменевтическую проблему ту форму отношения к «Ты» и понимания
этого «Ты», которую представляет собой знание людей, то здесь этому будет соответствовать
наивная вера в метод и достижимую благодаря методу объективность. Тот, кто понимает предание
подобным образом, превращает его в предмет; это значит, что он подходит к преданию, сам
оставаясь свободным от него, не затронутым им, и, методически изгоняя из своей связи с
преданием все субъективные моменты, обретает уверенность относительно его содержания. Мы
уже видели, что тем самым он отрывается от той традиции, которая и является его собственной
исторической действительностью. Таков метод социальных наук, как он сложился в соответствии
с представлением о методе, разработанном в XVIII столетии, и с той программной
формулировкой, которую дал ему Юм; в действительности, однако, это только клише, созданное
по образцу естественнонаучных методов [см. наши замечания на с. 44 и сл.]. От фактических
действий, осуществляемых науками о духе, здесь сохраняется лишь частичный аспект, и причем
схематически редуцированный, поскольку в человеческом поведении познается лишь типическое,
законосообразное. Сущность герменевтического опыта претерпевает здесь то же упрощение,
которое знакомо нам по телеологической интерпретации понятия индукции со времен Аристотеля.
Второй тип опыта «Ты» и понимания этого «Ты» состоит в том, что «Ты» признается в качестве
личности, при этом, однако, вопреки введению личности в
422
опыт «Ты» понимание «Ты» остается определенной формой соотнесенности с «Я». Подобная
соотнесенность (Selbstbezüglichkeit) возникает в силу диалектической видимости, сопутствующей
отношению «Я — Ты». Ведь отношение «Я — Ты» не является непосредственным это —
рефлексивное отношение. Всякому притязанию соответствует встречное притязание. Отсюда
возникает возможность, что один из партнеров по этим отношениям путем рефлексии
переигрывает другого. Он притязает не то, что он уже знает притязания другого, больше того:
понимает его лучше, чем тот сам себя понимает. При этом «Ты» утрачивает ту
непосредственность, с которой оно обращает к нам свое притязание. Мы понимаем его. а это
значит, антиципируем его с нашей точки зрения и. рефлектируя, как бы перехватываем его
притязание на лету. Поскольку речь здесь идет о двусторонних отношениях, постольку это также
образует действительный момент в самом отношении «Я Ты». Внутренняя историчность всех
жизненных отношений между людьми состоит в том, что за взаимное признание постоянно приходится
бороться. Она знает различные степени напряжения, вплоть до полного господства одного
Гадамер Х.-Г.=Истина и метод: Основы филос. герменевтики: Пер. с нем./Общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова.— М.: Прогресс, 1988.-704 с.