?.-?. ???????=?????? ? ?????=???? ????? (?????????? Fort/Da)

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || slavaaa@yandex.ru 92
знаком со сказанием, но включает в себя и то, что его язык до него по-прежнему доходит. Только в
таком случае встреча с подобным трагическим произведением может для зрителя стать встречей с
самим собой.
Но то, что таким образом справедливо для трагического, на деле справедливо и в гораздо большем
объеме. Для автора свободное творчество — это только одна сторона его посредничества,
связанного заданным воздействием. Он не свободен в изобретении фабулы, даже если сам
воображает, что это так. Напротив, даже до сегодняшних дней сохраняется нечто от старого фундамента
теории мимесиса. Свободное творчество автора — это изображение общей для всех
истины, которая сковывает и его самого.
Не иначе обстоит дело и с другими видами искусства, в особенности изобразительного.
Эстетический миф свободно творящей фантазии, преобразующей переживание в поэзию, и
сопутствующий ему культ гения доказывает лишь одно: в XIX веке наследие мифических и
исторических традиций — это уже не бесспорное богатство. Но даже и в этом случае эстетический
миф фантазии и гениальных- творческих озарений представляет собой преувеличение, которое не
в силах устоять перед тем, что есть в действительности. Ведь выбор материала и формирование
выбранного не подчиняются
179
свободному произволу художника и не являются простым выражением его внутреннего мира.
Скорее художник обращается к подготовленным умам и делает свой выбор в зависимости от
результатов воздействия, подыскивая оптимальное. При этом он находится в рамках тех же
традиций, что и публика, которую он имеет в виду и собирает. В этом смысле верно, что ему как
индивиду, как мыслящему сознанию нужно знать исключительно то, что он делает и о чем
говорит его произведение. Точно так же то, что привлекает играющего, создающего образ или
зрителя, никогда не бывает чуждым миром чар, дурмана или грез; это всегда его собственный мир,
который он и хочет собственноручно освоить, глубже познавая в нем себя. Всегда сохраняется
смысловая последовательность, в которой произведение искусства смыкается с посюсторонним
миром и от которой никогда не отделяется полностью даже отчужденное сознание образованного
общества.
Подведем общий итог. Что такое эстетическое бытие? Мы попытались указать на нечто общее в
понятии игры и преобразования в структуру, которое характерно для игры искусства, а именно:
исполнение, а также постановка литературных и музыкальных произведений — это нечто
существенное и никоим образом не случайное. В них обретает свое свершение то, что уже
заключено в самом произведении искусства,— бытие того, что им изображается. Специфическая
темпоральность эстетического бытия, собственное бытие которой осуществляется в процессе
постановки, обретает в спектакле статус самостоятельного и отдельного явления.
Спрашивается, действительно ли это столь общезначимо, чтобы таким образом можно было
определить бытийный характер эстетического бытия? Допустим ли перенос этого утверждения и
на произведения искусства, имеющие статуарный характер? Зададим этот вопрос вначале в адрес
так называемых изобразительных искусств, хотя со временем выяснится, что наиболее полезные
при нашей постановке вопроса выводы представляет нам наиболее статуарное из всех видов
искусства — архитектура.
2. Следствия для эстетики и герменевтики
а) БЫТИЙНАЯ ВАЛЕНТНОСТЬ ИЗОБРАЖЕНИЯ *
Прежде всего возникает видимость того, что в изобразительных искусствах произведения
обладают однозначной идентичностью того рода, что им не свойственна вариабельность
изображения. То, что способно варьировать, как кажется, не принадлежит самому произведению и
тем самым носит субъективный характер. Так, возможны некоторые ограничения со стороны
субъекта, влияющие на адекватное переживание произведения, но такие субъективные
ограничения в основном преодолимы. Можно познавать любое произведение изобразительного
искусства «непосредственно», то есть не прибегая к дальнейшему опосредованию, а как таковое.
Поскольку существуют репродукции этих произведений, они наверняка не принадлежат им как
компонент. Но так как всегда существуют субъективные условия, при которых произведение
изобразительного искусства может быть доступно, от них следует четко абстрагироваться, коль
скоро познается само произведение. Так создается видимость того, что здесь полностью узаконено
Гадамер Х.-Г.=Истина и метод: Основы филос. герменевтики: Пер. с нем./Общ. ред. и вступ. ст. Б. Н. Бессонова.— М.: Прогресс, 1988.-704 с.