17, № 5. 2019

98 ПРАКТИЧЕСКАЯ МЕДИЦИНА
Том 17, № 5. 2019
обновление социальной группы, адаптация к предметному
обучению, наблюдалось его значительное
снижение. Если во II и III группах существенных
изменений не отмечено, то в I группе дети демонстрировали
неспособность социальной адаптации
даже к небольшим изменениям. Следует подчеркнуть,
что дети II группы, стойко компенсировавшие
неврологический дефицит к окончанию 1 года жизни,
не имели существенных отличий от детей контрольной
группы в состоянии эмоциональной сферы.
Следовательно, высокий уровень тревожности,
низкая самооценка, склонность к конфликтам, низкая
дисциплинированность, неблагоприятный социальный
статус являются важными социально значимыми
проблемами детей с последствиями ПП ЦНС.
Известно, что микросоциальные условия жизни
ребенка могут как нивелировать нежелательные
черты его характера, личностные и поведенческие
особенности, так и являться почвой для развития
социально опасных нарушений личности. Не случайно,
основой реабилитационных программ для
детей с последствиями ПП ЦНС является семейное
консультирование по вопросам правильного, адекватного
воспитания.
Анализ семейного воспитания обследованных детей
показал, что самый благоприятный демократический
стиль семейного воспитания статистически
значимо чаще встречался у детей без последствий
ПП ЦНС (23,6, 43,33 и 45,45% соответственно,
рI–II, I–III<0,05).
Большинство детей I группы также воспитывались
в условиях гиперпротекции, среди детей II
и III группы это явление встречалось в 1,5 раза
реже (72,93, 53,34 и 48,48% соответственно, рI–II,
I–III<0,05). Этот стиль воспитания можно охарактеризовать
как чрезмерную родительскую заботу.
В таких семьях родители не позволяют никому вмешиваться
в их отношения с детьми, однако в своем
стремлении чрезмерно усердствуют. В результате
воспитания по типу гиперпротекции дети становятся
неуверенными в себе, пассивными, подчиняемыми
и зависимыми, в связи с этим плохо приспосабливаются
к новым социальным условиям, у них
развиваются эмоциональные расстройства, школьные
страхи.
Эти дети в коллективе сверстников чаще становятся
«непринятыми» и «изолированными», так как
у них недостаточно тренируются качества, необходимые
для успешной коммуникативности: партнерство,
ответственность и самостоятельность, способность
с юмором относиться к конфликтам. При
доминирующей гиперпротекции дети не способны
демонстрировать уверенность, решительность, настойчивость,
ответственность, необходимые для
лидерства и спонтанности поведения.
Воспитание в условиях повышенной моральной
ответственности отмечено в 13,48% семей детей I
группы и в единичных случаях среди детей без последствий
ПП ЦНС. Оно характеризуется тем, что
ребенку внушается мысль, что он обязательно должен
оправдать многочисленные честолюбивые надежды
родителей. Это стимулирует развитие тревожно-мнительных
черт характера.
Личностные проблемы родителей усугубляют нарушения
семейного воспитания и негативно сказываются
на развитии ребенка. Воспитательская
неуверенность является одной из наиболее часто
встречающихся родительских проблем: резкая смена
стилей, приемов воспитания, разрыв между словом
и делом, что формирует упрямство, отсутствие
четких правил поведения, уверенности в себе. Этот
стиль семейного воспитания в 2 раза чаще встречается
у детей с последствиями ПП ЦНС, чем у детей
II группы, и в 3 раза чаще, чем у детей III группы
(41,57, 20,0 и 9,09% соответственно, рI–II, I–
III<0,05).
Такие родительские проблемы, как непоследовательность
и несогласованность воспитания, также
в 3 раза чаще выявлялись у детей с последствиями
ПП ЦНС (24,72, 6,67 и 6,06% соответственно,
рI–II, I–III<0,05). В воспитании доминировал один
из взрослых, зачастую в семье были конфликтные
отношения и несочетаемость установок родителей.
Противоречивость отношений родителей являлась
выраженным психогенным фактором, способствующим
возникновению внутреннего конфликта у
детей.
Следующими по частоте встречаемости личностными
проблемами родителей являлось расширение
сферы родительских чувств (15,73, 23,33 и 18,18%
соответственно) и фобии утраты ребенка (10,11,
10,0 и 3,03% соответственно). Такое отношение
часто встречалось в семьях, где был один «поздний»
ребенок, или были случаи смерти других детей,
возраст матери или состояние ее здоровья не
позволял ей иметь еще детей. Эти варианты нарушений
выявлялись с одинаковой частотой во всех
группах.
Проецирование родителем на ребенка своих
личностных проблем, неотреагированных чувств,
приписывание детям того, что присуще ему самому,
также относится к типичным ошибкам, способствующим
психическому неблагополучию ребенка.
Эти нарушения воспитания также в 3 раза чаще
выявлялись в группе детей с последствиями ПП
ЦНС (22,47, 3,33 и 3,03% соответственно, рI–II,
I–III<0,05). Предпочтение мужских качеств преобладало
в семьях, где мальчика воспитывала одна
мама или влияние отца было минимальным. Этот
вариант воспитания выявлялся лишь у детей с последствиями
ПП ЦНС (13,48%).
Чрезмерность запретов встречалась в каждой десятой
семье детей с последствиями ПП ЦНС. Она
характеризовалась тем, что в воспитании была
усилена критика ребенка, отсутствовали похвалы
и поощрения. Ребенок представлялся неприспособленным,
неуспешным, открытым для дурных влияний,
за что родители досадовали на своих детей,
не доверяли им, старались оградить от трудностей
жизни и строго контролировали. Как правило, чрезмерность
запретов сопутствовала доминирующей
гиперпротекции.
Следовательно, в группе детей с последствиями
ПП ЦНС чаще встречались не только нарушения
семейного воспитания, но и личностные проблемы
родителей, отрицательно влияющие на развитие
детей. Кроме этого, дети I группы оказывались
более чувствительными к педагогической несостоятельности
родителей, в отличие от детей II и III
групп, у которых аналогичные семейные проблемы
не вызывали социальной дезадаптации.
Выводы
Полученные данные свидетельствуют о недостаточном
использовании приоритетных в реабилитации
таких детей психолого-педагогических воздействий
в семье. Поэтому в программе сопровождения
детей с последствиями ПП ЦНС следует уделять
большее внимание вопросам семейного воспита-