Ссылка на файл в формате pdf - Вторая литература

Эта странная ересь солидарности все время порождаету последователей Троцкого некое центростремительноеи психо-идеологическое напряжение,которое побуждает их оставаться любой ценой внутрибольшевизма. Даже политическое поражение Троцкогоне заставляет их отказаться от своего рода одержимогопризвания приносить жертвы на алтарь ортодоксии.Поэтому-то их детальные программы развитиябыли приняты в конце двадцатых годов, когдаТроцкий фактически был уже разбит, а их идеологическоевысокомерие, без которого эти программы немогли бы возникнуть, было наказано и демонизировано.После того как дилетант был сломлен и уничтожен,успев перед этим в своем горделивом порывесоревнования сделать решительный творческийвклад в создание тоталитарной системы, гомо большевикусмог уже без опасений принять и присвоитьсебе некоторые его идеи и предложения. Именно вэтот момент утопия невозможного, выработаннаятроцкистами, соединившись с врожденным утопизмомбольшевиков, становится реалистичной и оперативной,она в совершенстве согласуется с идеологическимхарактером системы и с ее глубинным инстинктомсамосохранения.В случае с Бухариным и теми, кто, как Томскийили Рыков, поддерживает его идеи и политическуюплатформу, мы имеем дело с иным явлением, потомучто оно во многом вписывается в подлинный большевизм.Бухарин был любимцем Ленина, а затем, вгоды нэпа, стал на время самым главным союзникомСталина. Но, несмотря на это, нельзя сказать,чтобы он был совершенным большевиком. Он былскорее непослушным большевиком. Бухарину, с егобеспокойной эмоциональностью, с его интеллигентскойсверхчувствительностью, с его постоянными колебаниямии переходами от «левого» радикализма к «правому»экстремизму, не удается до конца пройти по ленин-255