Ссылка на файл в формате pdf - Вторая литература

гие, не говоря уж о Тургеневе, и все же, когда им надобыло сказать нечто важное, они говорили это по-русски,обращались к своей земле, к России, и на томязыке выражали себя. Повторяю, я очень хорошо понимаю,Максимова, не желающего учить иностранныеязыки. Но тогда что происходит? Единственнымипосредниками оказываются евреи. Их много срединих. Потому что евреи всегда déracinés, они космополиты,как определил их Сталин. Настоящий же русский— это русский степей, и хорошо, что он остаетсячеловеком степей, потому что именно благодаря этомуему есть что сказать нам: рассказать нам степь.Если же мы поведем его к «Максиму» или заставимего писать, как Селин или как Кокто, тогда ему большенечего сказать нам. Так вот, что может сделать «Континент»?На скольких языках выходит «Континент»?Ты говоришь, на немецком, английском, французском,итальянском и т. д., короче, практически на всех основныхязыках западного мира. Ну вот, именно это они должен делать: оставаться глубоко русским и выходитьв переводах на другие языки. В других странах,правда, он найдет, к сожалению, слишком маленькуюаудиторию, но важную, он может действительнооказать влияние на самую чуткую интеллигенцию,имённо в этих западных странах в наше время мы находимнаибольшую сознательность. Я считаю, чтороль такого журнала, как «Континент», огромна. Этопримерно та же роль, которую, при всех различиях, впрошлом веке играл «Колокол», хотя Герцен слишком«озападнился» и воспринял западный дух. Впрочем,в старости и он снова обрусел... Такова сутьвопроса. Речь идет теперь о том, чтобы найтиверную меру и дозировку в этом синкретизме междузападной культурой и великой славянской культурой,но это очень важное дело, потому что все было оборванобольшевистской революцией и теперь надо зановоначинать работу. Что ж касается эмигрантов, то433