Ссылка на файл в формате pdf - Вторая литература

Человеческим обрубком.Отмороженные руки,Отмороженные ноги...Жить бы стало очень смелоУкороченное тело.Я б собрал слюну во рту,Я бы плюнул в красоту —В омерзительную рожу,На ее подобие БожьеНе молился б человек,Помнящий лицо калек...В молодости — университетской, позднелефовской— он еще успел вдохнуть воздух творимого искусства— в разломах и свободе не знающего своегопути XX века. Не по возрасту рано и очень определенно— с так называемой троцкистской молодежью —Шаламов узнал, что ни ему, ни России дышать этимвоздухом не суждено.Мы вышли в наш тягостный путьВ покорном угрюмом молчаньи...Не все уроки в то время были еще смертными,для Шаламова они стали — спасительны. Через нескольколет:— Не боясь я иду в темноту, —уже с миллионами других вернувшись на каторгу, он— благодаря этим урокам — не погиб в первую жезиму, как Мандельштам, как Святополк-Мирский.Впрочем, кто знает, сколько сотен раз Шаламов счелмилосердным и счастливым быстрое, по его понятиям,убийство Мандельштама. Впереди у Шаламовабыло еще двадцать лет гибели. «Среди беспамятногольда» он увидел и испытал то, что не довелось пере-331