1949. gada 25. mart‚ izvesto balsis

56
– Это уже после немцев?
– После немцев русские пришли ещё. Тогда я пошла работать в пекарню
военную. По знакомству пошла в военную пекарню работать. Там
она была где-то эта пекарня... вот переезд перейдёшь этот вот, высший
мост, и туда налево, там была военная пекарня. Там я поработала сколько...
там тоже бомбёжка была. Велосипед я там оставила свой, и пальто
оставила, и домой утром удирать поскор[ей]!.. вечером, после бомбёжки,
скорей удирать, чтобы... уже не убило нас. Побегли на мост. На мосту
нас не пускают солдаты, сидят в окопочках и не пускают: «Нельзя!
Не имеете права! Нельзя! Не пустим ни за что!» «Куда?» «... а куда хотите,
туда девайтесь!» Мы – обратно, пустились назад и там... евреи тоже
сидели в подвале. Тоже: «Гыр - гыр - гыр, гыр - гыр - гыр», – и мы туда,
хоть на пороге, хоть где-нибудь нам торнуться [пристроиться (диалект.)]
до утра пока. Утром стало светлеть, мы со Степанидой с такой... со Стёпой
там работали вместе... Мой велосипед остался, и пальто осталось
моё там, всё… Прибегли к мосту: «Выпустите!» Пустили нас, но только:
«Быстро, быстро пробегите!» Пустили нас, и вот мы мост прошли и домой
пошли. Она пошла домой, и я домой пошла. А потом... как-то тихо
стало, и я пошла искать... [Ни] велосипеда, ни пальто... ничего не нашла,
а потом велосипед тётя моя (в Даугавпилсе жила, такая, на Новом
Строении)... она постаралась, нашла это... эти вещи такие сдавали…
куда-то там... там уже сдан был велосипед.
– А, бюро находок.
– Да, да, да, да, да. Находят. И я туда обратилась, и там я свой велосипед
нашла. Нашла. Так была рада, так мне опять отдали...
– Конечно.
–... велосипед.
– Конечно. А вот вы помните, как в [19]40-ом году вошли советские войска?
Помните, как это в Даугавпилсе было?
– Ну я… я помню только, мы когда дома сидели и видели... эта вот саша
[шоссе]… и русские пошли, пошли, поехали, поехали русские. А на чём
они? На машинках. На машинах, кажется, ехали.
– А вы можете вспомнить, как они выглядели? Какие были солдаты?
– [Не задумываясь] Страшные!
– Как это [от неожиданности засмеялась]? Как это – страшные?
– Грязные, черные, пыльные, шапки такие с этим...
– Пилотки, да?
– Да, да, да. Такие, в общем, страшные были.
– [Смеется] это Вам было страшно, да? Вы молоденькая же ещё были, да?
– Молоденькая была. Ну, страшные были… страшные. Тогда нам сказали...
который-то день нам сказали […] свои же [сказали], что отступить
Grigorjevu Ïimene