МОРОЗОВА ПОЛИНА ВИКТОРОВНА ЯЗЫК И ЖАНР НЕМЕЦКИХ ...

174
определить языковые границы между различными частями компиляции, но и
дает здесь возможность высказать некоторые гипотезы о происхождении
прототипов, использовавшихся при создании Московского фрагмента.
Границы дистрибуции некоторых языковых признаков совпали с границами
отдельных частей Московского фрагмента, установленных во второй главе
настоящего исследования. По результатам анализа, проведенного в этом
разделе, можно сделать некоторые выводы о языке автора Московской
рукописи, а также о тех языковых изменениях, которые могли быть
привнесены им при объединении фрагментов отдельных памятников в текст
исследуемой компиляции.
Таким образом, если допустить сформулированную выше гипотезу о
том, что языковые черты, характеризующие какую-либо отдельную часть
сборника и отличающие ее от других частей, могут восходить к ее
собственному прототипу, то есть к рукописи, послужившей источником для
компиляции, то по поводу атрибуции этих прототипов можно – в качестве
предположения – высказать следующее: третий ветеринарно-медицинский
рецепт восходит к прототипу, написанному на баварском, молитва к
апостолам происходит из тюрингской рукописи, тогда как происхождение
отрывка из лечебника Ортольфа Баварского и правил против эпидемий
установить не удалось, однако их прототипы, кажется, не связаны с
нижненемецким ареалом. Что касается исследуемой рукописи, то здесь
наблюдаются общие языковые преобразования прототипов.
Другое предположение касается места создания компиляции и (или)
рукописи медицинского сборника из «Коллекции Густава Шмидта». Язык
Московского фрагмента в целом несет черты средненемецкого влияния с
уклоном в восточносредненемецкий, что может свидетельствовать о
следующем: автор Московского фрагмента на стадии его создания, то есть
объединения прототипов различного происхождения, «выравнивал» их
языковые особенности, придавая текстам отдельных фрагментов