Желание веков, Эллен Г. Уайт

отроком, стоял перед учеными законниками и задавал им удивительные вопросы. Недавнее чудо
свидетельствовало: Иисус — не кто иной, как Сын Божий. В их сознании ветхозаветные
пророчества о Христе представали в истинном значении. Озадаченные и обеспокоенные,
старейшины задавались вопросом: «Что нам делать?» Совет разделился. Под влиянием Святого
Духа священники и старейшины не могли избавиться от охватившего их чувства, что они борются
против Бога.
Когда совет окончательно зашел в тупик, встал первосвященник Каиафа. Каиафа был гордым
и жестоким человеком, властным и нетерпимым. Он был сродни саддукеям, которые прикрывали
показной праведностью гордыню, самоуверенность, безрассудство, честолюбие и жестокость.
Каиафа, изучавший пророчества, хотя и был далек от понимания их подлинного смысла, заговорил
самоуверенно и властно: «Вы ничего не знаете, и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек
умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб». Даже если Иисус невиновен, настаивал
первосвященник, от Него нужно избавиться. Он причиняет нам много хлопот, привлекает к Себе
народ и ослабляет власть старейшин. И ведь речь идет всего лишь об одном Человеке. Так не лучше
ли, чтобы Он умер, чем ослабеет власть старейшин? Если народ потеряет доверие к своим вождям,
то национальной власти придет конец. Каиафа утверждал, что после чуда с Лазарем последователи
Иисуса непременно поднимут восстание, и тогда придут римляне, говорил он, закроют храм,
упразднят наши законы, и как нация мы погибнем. Так чего же стоит жизнь этого Галилеянина по
сравнению с жизнью всего народа? Если Он — преграда на пути благополучия Израиля, разве это
не богоугодное дело — устранить Его? «Лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели
чтобы весь народ погиб».
Заявляя, что лучше одному человеку умереть за народ, Каиафа продемонстрировал некоторые
свои знания пророчеств, хотя и очень ограниченные. Но Иоанн, рассказывая об этом событии,
упоминает то же пророчество, чтобы показать емкость и глубину его значения. Иоанн говорит: «И
не только за народ, но чтобы и рассеянных чад Божиих собрать во едино». Надменный Каиафа, сам
того не понимая, признал миссию Спасителя!
В устах Каиафы эта драгоценнейшая истина превратилась в ложь. Первосвященник
основывался на принципе, заимствованном из язычества. Присущее язычникам смутное сознание
того, что один человек должен умереть за весь человеческий род, побуждало их приносить в жертву
людей. Так и Каиафа предложил пожертвовать Иисусом, чтобы спасти грешный народ. Но он желал
спасти виновный народ не от греха, а во грехе, чтобы люди могли продолжать грешить. Своими
доводами он рассчитывал опровергнуть возражения тех, кто утверждал, что Иисус не совершил
ничего, наказуемого смертью.
На этом совете враги Христа глубоко осознали свою виновность. Святой Дух воздействовал
на их разум, но и сатана старался возыметь власть над ними. Он напоминал им все обиды, которые
они таили на Христа. Их праведность так мало значила для Него! Ведь праведность, которую явил
Он, была неизмеримо выше, и она должна стать достоянием всех детей Божьих. Не обращая
внимания на все их формальности и обряды, Он побуждал грешников обращаться непосредственно
к Богу, как к милостивому Отцу, и нести Ему все свои тревоги. Тем самым, казалось им. Он отвергал
священство. Он отказался признать богословие раввинских школ. Он разоблачал злые дела
священников, весьма ослабляя их влияние. Он умалял значение их изречений и преданий, заявляя,
280