Желание веков, Эллен Г. Уайт

сознание греха, который Он взял на Свои плечи и который навлек на Него Отчий гнев, сделало
такой горькой чашу Его страданий, сокрушив Его сердце. Пораженные ангелы смотрели на
страшную агонию Спасителя. Все небесное воинство терзалось этим ужасным зрелищем.
Неодушевленная природа сострадала своему поруганному и умирающему Создателю. Солнце
отказалось освещать это ужасное зрелище. Его яркие лучи внезапно померкли. Непроницаемый
мрак, подобно погребальному покрову, окутал крест. «И сделалась тьма по всей земле до часа
девятого». Эта кромешная тьма не была вызвана затмением солнца или другим природным
явлением. Такое чудодейственное свидетельство дал Бог, чтобы утвердить веру последующих
поколений.
Этой непроницаемой мглой, словно покрывалом, Господь скрыл Свое присутствие и Свою
славу от человеческих глаз. Вместе со святыми ангелами Он сошел ко кресту. Отец не покинул
Своего Сына, но Его присутствие было незримо. Если бы Его слава воссияла из облака, все люди,
увидевшие этот свет, погибли бы. В тот ужасный час Христос не должен был получать утешение от
Отца. Он топтал точило Один, и никого из людей не было с Ним. В густой тьме Бог скрыл последние
человеческие мучения Своего Сына. Все, видевшие страдания Христа, убедились в Его
Божественности. Кто хоть один раз видел лицо Иисуса, не мог забыть его. Как на Каине отражалась
его вина убийцы, так и на лике Христа запечатлелись невинность, безмятежность и человеколюбие
— образ Божий. Но обвинявшие Иисуса не вняли этому небесному знаку. На протяжении долгих
часов мучений Христа на него глазела насмехающаяся толпа, но теперь Он был милосердно скрыт
Божественным покровом.
На Голгофе, казалось, воцарилась могильная тишина. Неописуемый страх овладел толпой,
собравшейся у креста. Проклятия и оскорбления прервались на полуслове. Все пали на землю.
Вспышки молний время от времени прорезали мрак и освещали крест и распятого Искупителя.
Священники, начальники, книжники, палачи, праздные зеваки — все думали: настал час расплаты.
Немного спустя по толпе прошел шепот, что Иисус сейчас сойдет с креста. Некоторые, ударяя себя
в грудь и вопя от страха, пытались выбраться из толчеи и бежать обратно в город. В девятом часу
мгла, окружавшая людей, рассеялась, но Спаситель все еще был окутан ею. Это было символом тех
страданий и того ужаса, которые испытывал Иисус. Никто не мог разглядеть что-либо во мгле,
окутавшей крест, и никто не мог понять глубочайшую печаль, которая омрачала страдающую душу
Христа. Казалось, в Него, висевшего на кресте, кто-то метал молнии гнева. Затем «возопил Иисус
громким голосом: Или, Или! лама савахфани? — то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня
оставил?» Когда мрак окутал Спасителя, многие воскликнули: «Возмездие неба было на Нем,
стрелы гнева Господня поражают Его, потому что Он объявлял Себя Сыном Божьим». Многие из
уверовавших в Него слышали
Его вопль отчаяния. Они потеряли всякую надежду: если Бог оставил Иисуса, на что же могли
надеяться Его последователи?
Когда тьма, угнетавшая дух Христа, рассеялась, Он почувствовал физическое страдание и
сказал: «Жажду». Один римский воин, взглянув на Его пересохшие губы, взял губку, вздел ее на
иссоп и, погрузив в сосуд с уксусом, подал Иисусу. Священники же смеялись над Его мучениями.
Когда тьма покрыла землю, они испугались. Когда же страх прошел, они начали опасаться, что
Иисус скроется от них. Его слова: «Или, Или! лама савахфани?» они поняли неправильно. С
397