Желание веков, Эллен Г. Уайт

спасти и так сильно любил, будут осуществлять замыслы сатаны. Борьба была ужасной. Ее
напряжение усиливалось виной Его народа, виной Его противников и предателя, виной всего мира,
погрязшего в беззаконии. Грехи людей тяжким бременем лежали на Христе, и сознание Божьего
гнева сокрушало Его.
Взгляните на Христа, размышляющего над ценой, которую нужно уплатить за человеческую
душу. Страдая, Он припадает к земле, как бы желая уменьшить пропасть, отделяющую Его от Бога.
Ночная роса холодит Его распростертое тело, но Он не чувствует этого. Из Его бледных уст
вырывается горестный вопль: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия». Но даже
теперь Он добавляет: «Впрочем, не как Я хочу, но как Ты».
В страданиях человеческое сердце жаждет сочувствия, жаждал его всем Своим существом и
Христос. В момент сильнейшей душевной скорби Он пришел к Своим ученикам, томясь желанием
услышать утешение от тех, кого Сам так часто утешал, благословлял и охранял в печалях и горестях.
Тот, Кто всегда находил для них участливое слово, ныне Сам перено сил жесточайшие мучения и
желал увидеть их молящимися за Него и за себя. Каким зловещим казался грех! Каким ужасным
было искушение — предоставить человеческому роду самому пожинать последствия греха, в то
время как Он стоял бы невинным пред Богом. Если бы Он мог убедиться в понимании и поддержке
учеников Своих, как укрепились бы Его силы! Поднявшись, Иисус из последних сил устремляется
туда, где оставил Своих спутников. Но Он «находит их спящими». Если бы Он нашел их
молящимися, это утешило бы Его. Если бы они искали убежища в Боге, чтобы силы сатаны не
одолели их, Он утешился бы их твердой верой. Но они не обратили внимания на неоднократные
предостережения: «Бодрствуйте и молитесь». Вначале ученики встревожились, увидев, что их
Учитель, всегда такой спокойный, исполненный достоинства, теперь борется с непонятной для них
скорбью. Слыша громкие стоны Страдальца, они молились, но хотя не намеревались оставлять
своего Господа, впали в какое-то оцепенение, которое могли бы преодолеть, продолжая взывать к
Богу. Но они не осознавали нужды в бодрствовании и ревностной молитве, чтобы устоять в
искушении.
Прежде чем направиться в сад, Иисус сказал Своим ученикам: «Все вы соблазнитесь о Мне в
эту ночь». Но они настойчиво уверяли Его, что последуют за Ним и в темницу, и на смерть. А
злосчастный, самонадеянный Петр прибавил:
«Если и все соблазнятся, но не я» (Марка 14:27, 29). Ученики были уверены в себе и не
следовали советам Христа. И вот теперь, когда Спаситель более всего нуждался в их сочувствии и
молитвах, они все, включая и Петра, спали. Заснул и Иоанн, любимый ученик, который так часто
склонял голову на грудь Иисуса. Любовь Иоанна к Господу должна была бы помочь ему
бодрствовать, а его искренние молитвы могли бы слиться с молитвами его возлюбленного
Спасителя в час Его величайшей скорби. Искупитель провел много ночей в молитве за Своих
учеников, чтобы их вера не ослабела. Если бы Иисус теперь повторил вопрос, который Он однажды
задал Иакову и Иоанну: «Можете ли пить чашу, которую Я буду пить, или креститься крещением,
которым Я крещусь?» — они не осмелились бы ответить: «Можем» (Матфея 20:22).
Ученики проснулись, услышав голос Иисуса, и с трудом узнали Его — так страдания исказили
знакомое лицо! Обратившись к Петру, Иисус сказал: «Симон! ты спишь? не мог ты бодрствовать
один час? Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна».
361