Прокопьев, С. Н. Пятая заповедь

розовый костюмчик никогда не забуду. Долго носила, и всегда как
после стирки.
Никогда никого не хулила. Говоря про подругу, что развела самым
подлым образом, винила, прежде всего себя: «Должна была
сама-то думать. Нет бы, проверить, навести справки, мало ли, начинали
вместе продавцами, другое время, люди поменялись, а я
уши развесила её песням». Часто вспоминала детей. Тревожилась
за дочь, где она, что? Всё спрашивала: «Людмила Фёдоровна, ведь
должна Таня простить меня? Неужели не простит?»
Дочь нашлась. Её школьная подруга, что в Омске жила, дала
адрес, телефон. В Сургуте дочь осела. Тогда связи сотовой не было,
мы разрешали Ираиде позвонить с нашего телефона. Потом дочь
приехала. Привезла деньги, вещи. И пообещала: «Мама, я поднакоплю
денег, заберу тебя, потерпи». Ираида радовалась, как ребёнок:
дочь нашлась. Глаза светились... Деньги, что дочь оставила, старалась
не тратить: «Не могу, она зарабатывала, а я...» Отдала мне:
«Пусть у вас побудут».
С сыном получилось хуже. Вернувшись из армии, поселился в
общаге. Практически не знался с Ираидой, но на свадьбу пригласил.
Через сестру. Дочь заехала за ней... Ираиду мы всем приёмником собирали.
Я туфли на каблуке принесла... Как она волновалась. И плачет,
и счастливая. Вернулась зарёванная. Приходит, а на месте матери,
на месте Ираиды за свадебным столом вторая жена бывшего
мужа. «Вадик отрёкся от меня, - ревела у меня в кабинете. - Если бы
Таня не настояла, не пригласил бы вовсе!» Пыталась успокоить, она
твердит: «Так мне и надо, так и надо!»
Я в то время понемногу начала к церкви прибиваться. Посоветовала
Ираиде: «Ходите в храм, молитесь, просите у Бога прощения,
кайтесь в своих прегрешениях. Просите Господа нашего Иисуса Христа,
чтобы размягчил сердце сына, вразумил его. Заступницу нашу
Пресвятую Богородицу молите...» Сама ещё мало что знала, но как
меня учили, так ей передавала. Ираида стала ходить на Тарскую в
Крестовоздвиженский собор.
Однажды встретила в церкви сына. «Я стою, - рассказывала, -
прошу Матерь Божью помощи... Вдруг как током ударило, голову
повернула, Вадик в углу у иконы с зажжённой свечой в руке. Меня
не видит, колонна частично закрывала. По его плечам, спине видно -
плохо ему. Потом будто почувствовал, обернулся ко мне, лицом