Прокопьев, С. Н. Пятая заповедь

добычей в погоню. Русские не просто сверкали пятками, перемещались
перебежками, огрызались автоматными очередями. Перед
крепостью стояли пушки с боевыми расчётами. Защитникам революции
нет бы помочь освободителям-союзникам, угостить контрреволюционеров
из всех стволов, они как увидели ораву моджахедов,
что на них движется, драпанули в крепость. Побросали
пушки вместе с боеприпасами, прицелами... Ничего не надо, лишь
бы шкуру спасти...
Наши подскочили к орудию, развернули и ну долбить прямой
наводкой. Артиллерия не зря бог войны. Быстро изменила соотношение
сил в пользу Советского Союза. «Бегу к пушкам, - смеясь, рассказывал
Виктор Андрею, - вижу афганцы, всё, думаю, сейчас они
нам огоньком подсобят. Эти вояки хреновы - драпать, будто танки
на них прут! Я матом: куда вы?! Не понимают русского слова. П ришлось
самим отстреливаться. Дали мы духам по рогам! Афганцы из
крепости увидели нашу героическую стрельбу, заговорила совесть,
прибежали снаряды подносить!»
Окончательно помогли отбиться от моджахедов наши разведчики.
Они возвращались из рейда на БТРе, вдруг слышат - стрельба,
зашли в тыл душманам, а дальше дело техники...
Из отпуска Виктор вернулся сам не свой. «Всё, - сказал, - ухожу
из армии, подаю рапорт. Не могу больше. Ты бы слышал, как кричала
сестра Валентина, когда внесли гроб! Отец спрашивает: «Как
сын погиб?» А я не могу говорить. Внутри сдавило. И мать криком
исходила... Но с сестрой, что творилось... Отпаивали лекарствами,
не помогало. Кричала и кричала. «Родной мой, братик, Валя! За что?»
На кладбище обхватила гроб: «Не отдам!» Даже мать её пыталась
успокоить. В детстве не раз слышал, как голосят. Но здесь, что-то
невыносимое. Думал, с ума сойду. У самого сердце останавливалось.
По сей день крик в уш ах... Невеста Валентина была, как замороженная.
Она платье приготовила к свадьбе... После похорон, рассказывали,
пришла домой, надела свадебное платье, фату, а потом сняла,
облила бензином и сожгла в огороде».
Не помогла Виктору ни водка, ни встреча с семьёй. Вернулся на
«точку» потухшим. Как только начинал рассказывать о похоронах,
весь напрягался, руки тряслись.
«Сдулся, - сказал Андрею ротный, - не боец. Видишь, на чём
сломаться можно».