Прокопьев, С. Н. Пятая заповедь

и точка, но и не согласился сразу. «Денег, - говорит, - заработаю».
Посчитал, раз венчание, то нужно, как на свадьбу, во всём новом:
ему костюм и всё остальное, мне - платье, туфли. Через полгода повенчались.
Время идёт, мне хуже и хуже. Поехала в Киев. Профессор даёт
заключение: «Помочь вам может только операция». У меня день
рождения двадцать второго июня, операцию назначили именно на
двадцать второе. Муж приехал, профессору сказал о совпадении,
тот предложил перенести: «Нет проблем, сделаем через неделю, в
следующий четверг». Володя пересказал его слова, всё-таки лучше
не в день рожденья. Я профессору: «Не надо ничего переносить -
как наметили первоначально, так и делайте». Врачей всё время просила,
мужу несколько раз наказывала и перед операцией, когда уже
накололи препаратами, просила его проследить, чтобы крестик не
снимали. Когда забирали в операционную, он умолял: «Крестик не
снимайте, я вас прошу, она так в Бога верит».
Девять часов шла операция, делали трепанацию черепа. Опухоль
с одной стороны убрали, с другой осталась. Четырнадцать суток
не приходила в сознание. После операции профессор Володе
сказал: «Что тебе здесь сидеть, езжай домой, у тебя ведь работа».
Володя столько сил на меня положил, столько вынес. В церковь
недавно тоже стал ходить. Не в наш храм. Говорю ему:
- Пришёл бы послушал, как пою, читаю.
- Тебя и дома слышу.
Скованно чувствует себя в нашей церкви. Не говорит, но вижу.
Поэтому выбрал другой храм. Не остановило, что ехать с пересадкой.
Там тоже хороший батюшка, отец Николай.
Когда лежала после операции, Володя каждый день звонил профессору,
спрашивал: пришла ли в сознание? Ему уклончиво отвечают.
Запаниковал - что-то случилось, а врачи скрывают. Примчался...
Тоже не ближний свет - ночь на поезде. Наконец прихожу в
сознание, батюшки свет, - ничего не пойму? Где я? Кто передо мной?
Муж, дети, мама - никого не узнавала. Профессор успокаивает их:
многому ей придётся заново учиться, процесс восстановления долгий.
Мужу пришлось наслушаться в тот период от людей, каждый
ведь всё знает: раз не соображает, значит, не все дома у неё, значит,
всю-то оставшуюся жизнь такая «с приветиком» будет. Почти год
лежала в клинике.