Прокопьев, С. Н. Пятая заповедь

- Темнота дремучая была ваша деревня! - наскакивал юный оппонент.
- Повальная безграмотность, пьянство и домострой!
- Чё ж темнота-то, Кирюша? Умные люди были. У меня с п я­
ток фотографий родни сохранилось. Как-то раз гляжу, и будто
ангел в ухо шепнул! Бог ты мой, какие глаза-то умные. Какие лица
красивые. Да если бы мы все жили без царя в голове, откуда вам
умным взяться? От банной сырости? А жили как ладно. Весело,
радостно! Троицу взять! Утром вся деревня идёт в церковь. Н а­
ряженные да красивые. Кругом зелено. День редко когда не я с­
ный да тёплый. Ты бы, Кирюша, постоял один раз вот так вот в
церкви, когда кругом родня, соседи, подруги. Окна большие, вся
церковь сияет. И дух травяной да берёзовый. Чуть подувянувшей
травкой пахнет. Хор в церкви скромный - матуш ка-попадья,
четверо её дочек и ещё с церковно-приходской школы детки. Хор
запоёт, а вместе с ним вся церковь. И так хорош о-то, Кирюша.
Будто возносит тебя. Без слёз вспоминать не могу. Ты говоришь,
пьянство. Это у вас сейчас заливаю т горло мужики, а то и бабы -
пока светлыми ликами в землю не воткнутся. У нас и пили-то -
губы мазали. Зато как пели и плясали! В телевизоре вижу сейчас
эти самые ансамбли по танцам. Дак они всю жизнь тренируются.
А Гришка, двоюродный мой брат, плотник отменный, ходил на
заработки аж в Москву, а плясал, вся деревня собиралась смотреть.
Дробь какую-то несусветную бил, вприсядку пойдёт да
вдруг как прыгнет, перекувыркнётся в воздухе, только чуб мелькнёт,
и опять на ногах, опять сапогами вензеля накручивает...
Каждый праздник давал представление. А какие женщины певуньи
расчудесные! Сестрица моя Дуняша - это серебро, а не голос!
Я и сама, прости меня Господи, бывало, как затяну «Среди долины
ровны е...» Тятя очень любил эту песню.
- Копались вы в своём навозе, молились колесу, работая на кулаков
и дармоедов, а при коммунизме всё будет справедливо!
- Молились мы Богу. И, выходит, плохо, Кирюша, раз бесов
на нас напустили. Всю деревню они порушили, кого сослали, кто
сам убежал. У меня, Кирюша, было четверо братьев и три сестры.
Никого не осталось. Как же мне за них, страдальцев, не молиться
сейчас?
Кирилл не соглашался, просвещая бабушку, рассказывал о Вселенной,
о строении атома, о происхождении видов.