Прокопьев, С. Н. Пятая заповедь

такой? И стукнуло сердце. Солдат зашёл. Чуб завит. Тогда мода была,
высшим шиком у парней считалось... Чуб из-под пилотки вьётся.
Пряжка на ремне золотом горит. Сапоги хромовые, офицерские.
Солдату не по чину, да разжился для дембеля. Меня как обожгло:
«Неужели моя судьба?» Ухаживал за мной один парень (недавно
умер - онкология), провожал с танцев, и мне он нравился. Да ёкнуло
сердце на «Ильича». И он из других меня выделил, пригласил на
вальс. Танцевал не так красиво, как завитой чуб. Наступил блескучим
сапогом на ногу.
- Извините, я вам ногу не сломал? - не очень тонко пошутил.
Да и я под стать ответила, хихикая:
- Вы изломали моё сердце!
Не вальс неуклюжий довёл до свадьбы. Народный театр.
Я в хоре пела. Красивыми волосами родители не наградили, зато
голосом в маму удалась. Но на солистку не тянула. Ильич с ходу
влился из армии в клубную самодеятельность. И в хоре солировал,
и в театре...
Он вообще артист. Молодыми часто по свадьбам ходили. На
второй день обязательно наряжался Бываловым - бюрократом из
фильма «Волга-Волга». Большая шляпа панамой, белый костюм,
портфель, как чемодан, здоровый... А уж как состроит физиономию
большого начальника и начнёт отчитывать присутствующих за
ротозейство, головотяпство и халатность... Полсела приходило
похохотать...
К Дню Советской армии в клубе постановку про войну ставили.
Я медсестра на поле боя. Ильич - раненый боец. Финальная сцена, он
просит: «Сестричка, я умираю, поцелуй меня!» Режиссер, учительница
по литературе, требовала поцелуя не «чмок-чмок» для проформы.
Зритель должен верить в чувства на сцене. Вот боец, смертельно
раненый, лицо, шея в крови - не жалея, мазали помадой, вот медсестра,
поцелуем пытается вернуть к жизни героя. Целовались, как
большие артисты. И доцеловались! Осенью свадьбу сыграли. Вскоре
и сынок наш первый родился. Счастливая была. Как же, рядом мой
любимый Ильич и наш ненаглядный Витенька. Ильич ещё не заглядывался
на чужих женщин, не приходил от них за полночь пьяным,
а сынок рос здоровым, спокойным. Мама успела полюбоваться им,
по вечерам часто приходила нянчиться. Отправляла нас: «Идите в
кино, я побуду».