Прокопьев, С. Н. Пятая заповедь

в эту камеру с двумя наганами в руках, ещё два нагана торчали за
поясом, и начинал стрелять. В камеру набивали под завязку народа,
предназначенного для ликвидации. Методичная пальба шла до
последнего живого. Пока венгр всех не уложит, не выходил. Люди
шарахаются от бухающих пистолетов, закрываются руками, молят о
помощи, мечутся на крохотном пятачке, а он всаживает пулю за пулей.
Кто это был - пламенный борец за идею? Или патологический
убийца?
Дед был отличным водителем, автомехаником, несколько лет занимал
должность начальника гаража НКВД. Лишился её при очередной
чистке. Тогда полетела голова начальника НКВД и целого ряда
руководящих работников, которые попали под ту же статью «врагов
народа», по которой сами пачками расстреливали. Дед каким-то чудом
уцелел и стал простым водителем.
Вадим склонялся к мысли: дед всё же не относился к штатным
расстрелыцикам, его дело баранку крутить. Но не мог не помогать
в том или ином виде при акциях уничтожения. Создать шумом
работающего двигателя фон, заглушающий крики, погрузить тела.
Конечно, приходилось стрелять. Повязать кровью - извечный
принцип стаи. Поэтому-то после ночной работы мыл и мыл по
утрам руки...
Умирал дед в 1943 году в жутких муках. Перикардит, возникший
на фоне поликистоза почек. Каждый удар сердца отзывался страшной
болью. Каждый выброс крови пронзал тело невыносимыми
страданиями. Дед лежал в железнодорожной больнице, дядя Слава
рассказывал, как, подходя к ней, ещё на улице слышал крики отца.
Умер он, скорее всего, от болевого шока.
Похоронили на Казачьем кладбище. Вадим с матерью с конца
пятидесятых жили рядом - на улице Красных Зорь. Мальчишеские
тропы часто пролегали между могил. В кинотеатр ли торопился - в
«Победу» или «Художественный» - или шёл с друзьями на Иртыш,
иногда путь в школу пролегал через кладбище.
Оно манило и тревожило, пугало и притягивало. Вдоль м о­
щённой кирпичом-железняком широкой центральной аллеи стояли
монументальные памятники, с крестами, колоннами, ангелами,
запомнился один, сломанное крыло которого символизировало
прерванный полёт. Могилы были без оград и окружённые металлическими,
коваными оградами. Это были следы совершенно