Прокопьев, С. Н. Пятая заповедь

Капитан с костистым лицом пристал: «Где ваш автомат? Какое вы
имели право бросать оружие?»
От всего разведбата осталось восемнадцать человек, кто был
в наряде на базе... Остальные полегли в горах. Понятно, какое настроение
у разведчиков, и вдруг узнают об оружейных претензиях
«молчи-молчи» к своему товарищу, кинулись к капитану с самыми
серьёзными намерениями. Тот едва ноги унёс в штаб дивизии. Начальник
политотдела предложил особисту срочно делать ноги от
греха подальше в Кабул. «Ты думаешь, что несёшь? Они каждый
день смерть видят! Убьют! Не улетишь, пеняй на себя!» Уразумел,
что разведчики разорвут капитана за неусыпную бдительность.
«Всё равно кончим!» - пообещали разведчики, узнав, что капитан
слинял.
История, конечно, уникальная. Во-первых, пули только чиркнули
по голове разведчика. Во-вторых, афганцы, стягивая с него
штаны, трусы и другую амуницию, не разобрали, что перед ними не
труп, а раненый. В-третьих, совершенно голый сумел выйти к своим.
На счёт везения со службой «молчи-молчи» говорить не будем -
не бериевские времена.
Второй случай ещё удивительнее. После Афгана Андрея отправили
служить в Европу, в Чехословакию, которой в 1968 году помогал
отстаивать идеи социализма. Своего рода награду получил за
Афганистан. В Европах и встретил в 1985 году Эдика Мамедова.
Эдик служил в роте, что стояла в Кишиме. Танкист, капитан.
Попал в ситуацию, нередкую на той войне. Из гранатомёта подбили
танк, Эдика отбросило метров на десять от развороченной машины
... Три трупа, среди них Мамедов, отправили в Кундуз. Там тоже
определили к «двухсотым», и в морге ничего не поняли, обработали,
помыли, одели, положили в деревянный гроб, тот в цинковый запаяли.
Гробовой Ан-12 шёл из Кабула, приземлился в Кундузе, догрузился,
поднялся. Гробы друг на дружке стоят в грузовом отсеке. Тут
же сопровождающие летят. И вдруг стук. Сопровождающие заволновались:
«Что такое? Откуда? Может, в самолёте неисправность?»
Один пошёл к лётчикам, проинформировал экипаж о нештатном
звуке. Бортинженер вышел, послушал:
- Ребята, это ваш стучит.
- Как наш? Быть не может!
- Ваш, ребята, ваш!