Прокопьев, С. Н. Пятая заповедь

воспевающими: «Свят, Свят, Свят, Господь Саваоф». Воскликнул
Исаия: «Уста мои нечисты, и живу среди людей с нечистыми устами!»
Ангел горящим углем коснулся его губ, очистил его грехи.
Кириллу хотелось возразить: «Не мог Пушкин отстало верить
в Бога! Он - прогрессивный поэт, разделял взгляды декабристов!
Написал послание «Во глубине сибирских руд...» Ненавидел
царизм!..» Подмывало говорить в пику Касинии Петровне и боялся,
что она запросто разобьёт все доводы...
Касиния Петровна продолжала:
Как труп в пустыне я лежал,
И Бога глас ко мне воззвал:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».
Рядом с домом Касинии Петровны находилась контора строительно-монтажного
управления, справа от входа на стенде наглядной
агитации, выполненном на большом листе фанеры, красовался
кодекс строителя коммунизма.
- На основе заповедей Божиих написан, - пояснила как-то
Касиния Петровна и перечислила те пункты, которые коммунисты
«творчески переработали».
- И «перекуём мечи на орала», - добавила, - тоже из Библии. Из
пророка Исаии: «Перекуют мечи на орала, а копья свои - на серпы».
В жизни Кирилла было одно загадочное явление, которое он
не мог объяснить. Рядом с его домом было место, которое называли
«площадкой», там стояли баскетбольные щиты, теннисный стол,
поднятая над землёй открытая дощатая сцена со скамьями перед
ней. Здесь с утра до вечера толкалась детвора. И не только в футбол,
баскетбол, теннис играли. Случались карты, а то и винишко. Контингент
подбирался разношёрстный. Определённую часть составляли
те, у кого уже имелись приводы в милицию, кому судьба уготовила
в будущем дорожку с воровством и судимостями. С некоторых
пор Кирилл приобрёл в этом обществе славу уникального рассказчика.
Поначалу пересказывал прочитанное. Фантастику Уэльса и
Беляева, романы Майна Рида и Фенимора Купера, потом начал сам
сочинять. За ним посылали кого-нибудь из малышни, компания
рассаживалась на скамейках перед сценой, Кирилл с ходу включал