Прокопьев, С. Н. Пятая заповедь

отец изредка помогал Вере, пока была маленькой, но от случая к случаю:
«Мама твоя не поощряла».
В тридцать пять лет Вера тяжело заболела, встал вопрос об операции,
понадобилось прямое переливание крови, а кровь у Веры
редкая, как и у отца, отрицательный резус фактор... Отец засобирался
в Комсомольск-на-Амуре. Мать кричала: «Никуда не полетишь!
Они тебя приворожат!» Потом долго точила за ту поездку:
«Что ж не женился, как забеременела? Струсил? Взял бы да женился!
Мне бы не портил жизнь! Не мотался бы туда-сюда с кровью своей
исключительной! Богач какой, на самолётах на два дня туда-обратно
за тысячи километров!»
Обсуждение грехов растянулось у отца с дочерью на целую неделю.
В результате файл «Исповедь папы» вместил четыре страницы.
Марина отредактировала, ужала. Окончательный вариант распечатала
крупным шрифтом и отдала отцу. Пусть обдумает, искренне
осознает содеянное. Закончив с грехами, Марина пять дней читала
по вечерам отцу каноны, готовила к причастию...
В пятницу взяла отгул, ещё раз прошлись по грехам и отправились
вдвоём на вечернюю службу. Стоять отец не мог, Марина подвела
к стулу. Краем глаза наблюдала. Родитель откровенно маялся.
Рассматривал иконы, молящихся, хор... Увидел на полу кусок грязной
бумажки, прилипший к линолеуму, концом своей палочки старательно
пытался отколупать. Потом с трудом поднялся: «Задницу
отсидел», - прошептал Марине. Ему, подглуховатому, казалось тихо,
на самом деле прозвучало громко. Постоял, снова сел. Так несколько
раз. В какой-то момент задремал. Марина тихонечко потрясла за
плечо. Вскинулся: «Уже домой?»
По окончании службы Марина подошла к батюшке Димитрию,
попросила исповедовать отца, чтобы на литургию не так рано идти.
Отца заранее предупредила: исповедоваться будет с текстом
грехов, можно, где читать, где своими словами пересказывать. Договорившись
с батюшкой, достала из сумочки листки, передала отцу
и отправила с напутствием:
- Иди, папа, с Богом.
Сама встала неподалёку. Отец назвал себя священнику не раб
Божий Василий, как учила Марина, а просто: «Василий». Листки
держал в руках. И сразу принялся громко читать. Зрение дай Бог
каждому, очками не пользовался. Отец Димитрий епитрахилью