Прокопьев, С. Н. Пятая заповедь

Прощалась с батюшкой Симеоном, он благословил в дорогу и
говорит:
- Ты ещё в этом году приедешь ко мне.
- Наверное, - говорю, - не получится.
- Получится, получится.
Звонила на прошлой неделе в монастырь, келейник сказал, батюшка
только что отбыл, вернётся через полтора месяца. Наметила
в конце октября или в первых числах ноября поехать. Кто знает, может,
больше не придётся...
Мы вышли из церкви, холодный откровенно осенний ветер гнал
по асфальту жухлые листья ореха. Не потеплело, наоборот, воздух
стал плотнее, студёнее. Небо закрыли хмурые тучи, предвестники
дождя.
Расстались на перекрёстке. Низко поклонились друг другу.
Я поспешил в свою сторону, сделал шагов пять, остановился и посмотрел
во след тёте Наде. Она медленным шагом шла по обочине
пустой дороги, пролегающей вдоль домов частного сектора. Мыслил
я отнюдь не оригинально. Вспомнился ветхозаветный Иов...
Конечно, были в её жизни грехи. Но за что так-то? Четыре года назад
похоронила младшего сына... Иов, считая себя безгрешным (не запятнался
ни одним смертным грехом), пытался выяснить у Бога:
за что? За что такая кара? Многие годы Бог щедро награждал изобилием
и вдруг ни с того ни с сего отнял у праведника детей, скот,
богатство, здоровье. Сидит Иов на земле в гнойных ранах... За что?
Дабы глубже понял Бога? Горячее понёс в себе? Пострадал не только
за себя, но и за других? Тётя Надя, будучи у отца Симеона во второй
раз, спросила: «Батюшка, за что мне столько?» - «А мне? - показал
на свои ноги старец. - Ведь не последний грешник. За бабушек, дедуш
ек... Незаслуженные скорби - тоже ведь Божья милость»...
Тётя Надя уходила всё дальше и дальше... Сегодня вечером и
завтра утром ей читать Псалтирь над покойником. Завтра вечерняя
служба, в субботу литургия и вечерня, в воскресенье литургия...
Поделилась со мной, что очень хочет, чтобы младшая внучка причастилась
в воскресенье, именины у неё...