эволюции

изменяться под непосредственным воздействием окружающей среды.
В какой-то степени извинительно, что я ранее не подчеркивал этого
в „Происхождении видов“, поскольку наиболее яркие примеры были
замечены уже после опубликования книги».]
Таким образом, Дарвин с годами все более и более склонялся к ламаркизму.
Но и помимо того, скрытое признание принципа изначальной
целесообразности живого заключается в основе теории естественного
отбора. В самом деле, теория эта опирается на далее не объясняемые
принципы: 1) наследственности, 2) изменчивости, 3) борьбы за существование,
Эти принципы принимаются как данные, как нечто очевцдное
и само собой понятное. Между тем все они целесообразны: если бы не
было изменчивости, организм не мог бы приспособляться к меняющимся
внешним условиям; если бы не было наследственности, невозможно
было бы закрепление приобретенных признаков; наконец, борьба за существование
предполагает наличность способности к самосохранению.
Таким образом, селекционизм должен признать с самого начала наличие
у организма целесообразных свойств в виде наследственности, изменчивости
и способности самосохранения. Но, можно было бы сказать, —
все эти свойства возникли в результате борьбы за существование: те организмы,
у которых названных свойств не было, не могли существовать,
¡выжили же лишь те, которые случайно оказались обладателями этих
признаков.
Но это рассуждение заключает порочный круг, ибо борьбу за существование
объясняет исходя из названных трех принципов, а принципы
в свою очередь выводит из борьбы за существование. Между тем существо,
которое не обладает свойствами изменчивости, наследственности
и самосохранения, вообще не может быть названо организмом. А' для
того, чтобы получить название такового, оно должно обладать уже изменчивостью,
наследственностью и самосохранением, т. е. способстью реагировать
целесообразно. Можно даже сказать, что принцип самосохранения
включает в себя понятия изменчивости и наследственности, являясь
в сущности синонимом принципа целесообразности: организмы
осуществляют минимум изменчивости и максимум наследственности
(т. е. устойчивости), необходимый для самосохранения. Таким путем и
на организмах подтверждается принцип наименьшей траты сил (установленный
Мопертюи и Эйлером) .■ /
Принимаемый нами постулат изначальной целесообразности живого
позволяет излагать учение об эволюции без всякого привлечения каких
бы то ни было метафизических предположений. К такой позиции был
близок Клод Бернар, когда он в своей знаменитой книге «Жизненные явления,
общие растениям и животным» (1878) писал: «Мы расходимся
с виталистами, ибо жизненная сила, какое бы имя ей ни давать, сама по
себе ничего не может сделать. Она влое-тоянии действовать лишь тогда,
когда в ее распоряжении общие силы природы, вне коих она не способна
обнаружить себя. Мы расходимся равным образом и с материалистами.
Хотя справедливо, что жизненные проявления всегда находятся под непосредственным
влиянием физико-географических условий, но эти условия
не могли бы сгруппировать и привести в гармонию явления в том
порядке и в той последовательности, в каких они обнаруживаются
в живых существах» ( : 37).