эволюции

знаки), есть новейшее приобретение. Иначе говоря, думают, что сходство
есть нечто старое, отличие — новое. Это следует и из Дарвинова закона
расхождения признаков.
Однако палеонтология сплошь и рядом не подтверждает такой концепции.
Как мы видели в гл. III, стр. 168, роды, понимаемые в обширном
объеме, нередко бывают полифилетичны, т. е. ведут начало не от одного
предка, а от нескольких (такие-то сборные роды и приходится разбивать
на несколько родов, называемых естественными). Но это значит не более
и не менее, как то, что в данном случае различия между более мелкими
родами есть явление первичное, зависящее от различий между родоначальными
формами, тогда как явления сходства, в общем преобладающие
в облике, выработались в значительной степени независимо, в процессе
эволюции, т. е. есть результат конвергенции.
Приведем несколько палеонтологически доказанных примеров полифилетизма
родов.
Формы двустворчатых, соединяемые в род Dreissena, развиваются независимо,
по крайней мере из двух различных ветвей рода Congeria, как
проследил палеонтологически Н. И. Андрусов (1897:613). Названный
автор приводит указание Оппенгейма (1891), что в Семиградии, Греции
и, по-видимому, в Италии гладкие Hydrobia независимо дали начало килеватым
Purgula. [Брахиоподы Straphalosia развились полифилетически
из каменноугольных Productus (Яковлев, 1920 : 264).]
Среди аммонитов Phylloceras, Lytoceras, Arietites, Perisphinctes, Hoplites
и многие другие показывают явления полифилетизма, иначе говоря,
отдельные группы видов, входящие в состав каждого из этих родов, обнаруживают
параллелизм в развитии. Из брюхоногих полифилетическими
оказываются Pleurotomaria, Trochus, Paludina, Turritella, Nerinéa, Cerithium,
Nassa, Pleurotoma, Murex, Conus; из двустворчатых Ostrea, Pecten,
Trigonia, Pholadomya, Hippurites; из головоногих Orthoceras и Nautilus;
из брахиопод Spirifer, Rhynchonella и Terebratula; из млекопитающих
Mastodon, Elephas и мн. др. (Депере, 1915: 127, 144) ;■ [ср. также: Яковлев,
1920]).
Чрезвычайно любопытен следующий пример, касающийся несколь-т
ких бескрылых пастушков, т. е. птиц из сем. Rallidae (Gadow, 1893 :101).
На острове Маврикия водился ныне истребленный нелетающий пастушок
Aphanopteryx bonasia. Похожая птица с острова Родригес, истребленная
только в XVIII столетии, носит название Erythomachus leguati. На острове
Чатам, к востоку от Новой Зеландии, открыты полуископаемые кости очень
близкого рода Diaphorapteryx. Кости всех этих родов были исследованы
Гадовым. Если бы, говорит он, все они были найдены на одном и том же
острове, то никто не признал бы их за иное, как за виды одного и того же
рода. Общею основою, давшею начало всем трем упомянутым родам,
были пастушки типа, какой можщгВйобразить из признаков теперешних
родов Porphyrio + Tribonyx + Ocydromus. Вероятно, от такого пастушка
мезозойской эры, когда распределение материков было совсем иное, и
произошли наши роды. Морфологически, говорит Гадов, Aphanopteryx,
Erythromachus и Diaphorapteryx образуют один род, ибо из одного основного
материала получились одни и те же конечные формы. Но генетически
мы имеем дело с тремя аналогичными, изоморфными или конвергентными
родами.
Африканские страусы (Struthio) и американские нанду (Rhea) имеют
сходный облик и много общего в организации. Но наряду с этим обнаруживают
такие коренные различия, что Фюрбрингер (1888 : 1565) помещает
их в разные отряды. Между Struthio и Rhea, говорит названный
автор, имеются генеалогические различия, восходящие к весьма далеким
временам; различия между обоими птицами некогда были гораздо более
резкими и заметными снаружи. «Но схожие условия жизни, среди кото-