эволюции

рых ряд веков существовали оба вида, постепенно замаскировали коренные
различия и создали довольно значительное сходство во внешнем
облике» (:1442).
Итак, принцип полифилетизма ведет нас к следующему заключению,
на первый взгляд парадоксальному: сходство в организации двух форм
может представлять собою нечто вторичное, благоприобретенное, новое,
различия же — нечто первичное, унаследованное, старое. Этот закон есть
антипод Дарвинова закона дивергенции. Я не хочу отрицать последнего.
Но наряду с ним и даже господствуя над ним стоит закон конвергенции.1
Если, как показано в гл. III и IV на множестве примеров, конвергенция
касается самых существенных органов и ведет к сходству между
весьма далеко отстоящими друг от друга группами, то что удивительного
в том, что от двух разных родов получаются путем конвергенции (т. е.
развития в определенном направлении) формы, которые мы; условно относим
или относили к одному роду?
Замечательно, что палеонтология совсем не указывает переходных
форм между типами и классами и, пожалуй, даже между отрядами. Так,
мы не только не знаем переходных форм между позвоночными и беспозвоночными,
между рыбами и четвероногими, но даже между хрящевыми
рыбами (Chondrichthyes, т. е. акулами и т. п.) и высшими рыбами (Osteichthyes);
несмотря на удивительную близость между рептилиями и птицами,
переходных форм между ними пока нет. Раньше это объясняли неполнотой
геологической летописи, но поразительно, что чем больше расширяются
наши познания по части ископаемых форм, тем вое' дальше и
дальше вглубь удаляются генетические связи, становящиеся как бы неуловимыми.
Правда, мы знаем целый ряд групп, которые в своей организации
показывают как бы смешение особенностей двух разных отрядов
или классов; подобные группы принято называть переходными. Так,
двоякодышащих считали за переходный этап от рыб к амфибиям, Асапthodii
за ступень от акулообразных к высшим рыбам, бенеттитов за связующее
звено между голосемянными и двудольными и т. д. Но ближайшее
рассмотрение показывает, что мы имеем здесь дело вовсе не с искомыми
промежуточными звеньями, а, напротив, с конечными ветвями
развития. Замечательно, что все такие переходные формы совмещают
черты высокого развития с чертами очень низкого; прогрессивные признаки
получены ими, как мы выяснили выше (гл. III), в порядке филогенетического
ускорения. Можно считать за правило, что вое формы, чересчур
сильно подвинувшиеся вперед по пути эволюции и совмещающие
в себе признаки высокие с признаками очень низкими, все такие
формы обречены на гибель. Подобно тому как естественный отбор сохраняет
норму в пределах вида, так точно он поступает и в пределах более
высоких таксономических групп, например' классов: группы, чересчур
отставшие, а (равно и слишком поспешившие по пути прогресса, он отсекает,
сохраняя, так сказать, золотую середину.
Повторяем, смешение признаков разного стиля вовсе не доказательство
переходности: вообще организмы, как это можно вывести из данных
менделизма, или учения о скрещивании, состоят из факторов, которые
развиваются в значительной степени независимо один от другого. Палеонтология
и сравнительная анатомия подтверждают это блестящим образом.
«Все развитие животного мира, — говорит Депере (1915 : 192), — представляется
нам как бы пучком бесчисленного множества филогенетических *■
ветвей, которые, параллельно и не сливаясь между собою, развиваются
в течение более или менее длинного ряда геологических эпох. Каждая из
этих ветвей с различной скоростью доходит до мутаций крупной величины
с весьма специализированными признаками, исчезающих, не оста­
1 Об этом уже говорилось в начале IV-й главы (стр. 182).