эволюции

в каждом данном случае происходит развертывание задатков, уже имевшихся
в потенции у данного организма. Никто не будет возражать против
того, что, раз в однополом цветке ивы или осоки или кукурузу
появляется под воздействием паразитов двуполость, то, значит, тенденция
к двуполости заключена в самом цветке, подобно тому как, раз
в потомстве гибрида наблюдается появление некоторых «новых» признаков,
мы отсюда выводим, что в материнском поколении имелся определенный
набор генов, расщепление коих и вызвало появление quasiновых
признаков. С этой точки зрения ничего мистического явление
филогенетического ускорения не заключает. И во всяком случае обратное
явление — повторение филогении онтогенией, которое тоже наблюдается
в природе, нисколько не понятнее человеческому уму: почему,
раз амфибии произошли от рыб, головастик должен в своем индивидуальном
развитии проходить стадии филогенетического превращения рыб
в амфибий? Ведь когда изготовляют, скажем, автомобиль, нет надобности
первоначально построить телегу примитивного типа, переделать ее затем
на усовершенствованную коляску, эту перестроить на первобытный
локомобиль и т. д.
Если бы филогения только повторялась онтогенией, то, очевидно,
никакой эволюции не могло бы быть: повторялось бы все время одно и
то же. Но для того, чтобы могла осуществиться прогрессивная эволюция,
гдё-то на протяжении онтогении должен появиться новый признак,
способный к дальнейшему прогрессу. То есть тут уже
онтогения не повторяет филогении, а создает нечто новое, намечающее
путь для нового направления эволюции, другими словами, онтогения
здесь как бы предвещает филогению.
Если Геккель говорит, что «филогенез есть Механическая причина
онтогенеза», то я совершенно отказываюсь понимать, о какой «механике»
здесь может идти речь и путем каких -умственных операций
можно подойти к объяснению, почему филогенез может быть причиной
онтогенеза. С гораздо большим правом и основанием можно
было бы сказать, что онтогенез есть причина филогенеза, ибо филогенез
есть послёдовательность и совокупность онтогенёзов. «Онтогенез не
повторяет филогенеза, а создает его», — говорит Garstang (1922:82).
О филогенезе можно говорить лишь в том случае, если в порядке последовательности
онтогенетических процессов наступит изменение; совокупность
изменений в онтогенезе и есть филогенез. Онтогенез есть
нечто первоначальное, а филогенез — производное. Как производное
может быть причиной первоначального? В приведенном примере: телега
— коляска — автомобиль, очевидно, что всякое усовершенствование
(т. е. изменение в онтогении) есть причина постепенного превращения,
или филогения,' автомобиля из телеги, но никак нельзя сказать, что
«превращение телеги в автомобиль есть причина тех процессов, кои происходят
каждый раз при осуществлении проекта автомобиля». Последняя
фраза есть явный абсурд.
Такие выражения, как онтогения повторяет филогению или онтогения
предваряет филогению, есть условные метафорические описания тех
процессов, которые мы наблюдаем при индивидуальном развитии организмов.
Те же самые факты можно описать и при помощи совсем других
сравнений. Так, вместо того чтобы сказать, что зародыши амфибий и
рептилий повторяют в жаберном аппарате то, что было некогда
у рыб, можно с таким же правом сказать, что взрослые рыбы предвосхищают
то, что будет осуществлено у зародышей амфибий или
рептилий или других более высоко организованных позвоночных. Это
может показаться парадоксальным, но на самом деле эта формулировка
не менее и не более парадоксальна, чем Общепринятая.
Для тех, кто поспешно назовет мою вышеприведенную формулировку
абсурдом или т. п., позволю себе привести следующее определение, какое