эволюции

С годами критика номогенеза углублялась и на базе тех отраслей
биологии (палеонтологии, эволюционной морфологии и эмбриологии),
фактический материал которых широко использовался Бергом. Явление,
названное «филогенетическим ускорением», И. И. Шмальгаузен,20 например,
объяснял тем, что в сходных условиях среды одни из родственных
линий опережают развитие других, в результате чего возникают формы,
которые в параллельных линиях появятся позднее. Отсюда и создается
впечатление о «предварении стадий» в филогенезе. На самом деле закономерность
этого явления детерминируется неодинаковым темпом эволюции
родственных линий, а вовсе не какой-то силой «закона предварения признаков».
Детально изучив соотношение онтогенеза и филогенеза в эволюции
моллюсков Kepplerites и Cosmoceras, А. Н. Иванов объяснил подлинный
смысл понятия о «профетических фазах» явлением брадигении,
т. е. задержкой развития в онтогенезе, когда потомки во взрослом состоянии
сохраняют некоторые стадии онтогенеза молодых особей предков. Данное
явление может иметь рекапитуляционное или ценогенетическое происхождение,
вполне объяснимое теорией отбора: «Любая преходящая фаза
онтогенеза может в случае выгодности сохранения ее до взрослого состояния
стать признаком взрослого индивидуума. Значит, любая онтогенетическая
фаза может быть „пророчествующей“».21
В конце 30-х годов А. С. Серебровский отметил идейную близость
ряда концепций, которые породил «скрыто или открыто идеалистический
соблазн увидеть в организме заложенную в нем самом внутреннюю силу
совершенствования («принцип градации» Ламарка, стремление к совершенствованию,
«автогенез», «номогенез» и т. п., что почти все равно)...
К каким неоправданным, ненаучным взглядам может привести признание
автогенетического, прямоидущего характера эволюции, показывает
пример Л. С. Берга».22 В заключение Серебровский отмечал, что отказ
Берга от научного объяснения причин прогрессивной эволюции, например
увеличения размеров тела у динозавров, позволяет (хотя и не заставляет)
искать ответ в «совершенно фантастическом» представлении, что эти
причины заложены в химическом строении протоплазмы. «Ни малейших
научных оснований для этого нет», — заключал Серебровский.
Заслуживает внимания критика того раздела «Номогенеза», в котором
доказывалось широкое действие «хорономических причин» и обобщались
данные по вопросам групповой модификационной изменчивости й
географическому видообразованию. Дело в том, что в 20-х гг. и позднее
эти данные использовались некоторыми эволюционистами для защиты
механоламаркистских принципов (П. В. Серебровский, В. В. Станчинский,
О. Клейншмидт). В книге Е. И. Лукина была показана ошибочность механоламаркистских
трактовок этих вопросов, в. том числе и воззрений
Берга на хорономические причины эволюции. Лукин отметил, что в «Номогенезе»
игнорировались многочисленные данные об индивидуальной
изменчивости, остались недоказанйымш утверждения о том, что индивидуальная
изменчивость не включает новых признаков. При чтении тех
мест работ Берга, где говорится об эволюции как развертывании предшествующих
задатков, создается впечатление, что ее автор «вообще
отрицал в замаскированной форме эволюционное развитие».23
20 И. И. Шмальгаузен. Организм как целое в индивидуальном и историческом
развитии. М.—Л., 1938; Дарвинизм и теории направленной эволюции. Зоол.
журн., 18, 4, 1939.
21 А. Н. Иванов. К вопросу о так называемой «профетической фазе» в эволюции.
Бюлл. МОИП, отд. геол., 20, 1—2, 1945, стр. 22.
22 А. С. Серебровский. Некоторые проблемы органической эволюции. М.,
1973 (1939), стр. 126.
23 Е. И. Лукин. Дарвинизм и географические закономерности в изменении
организмов. М.—Л., 1940, стр. 53.