эволюции

В. Н. Сукачева (1924:38—39), в 1910 г. (первый год плодоношения)
и 1912 г. появились шишки, у которых края семенных чешуй загнуты наружу.
Между тем из всех лиственниц этот признак нормально свойствен
одной лишь японской Larix Kaempferi. Далее, на Байкале у помесей
L. dahurica и L. sibirica В. Н. Сукачев наблюдал появление шишек с точно
такими же чешуями, нормально не свойственными ни даурской, ни сибирской
лиственницам.
2. Рассматривая приведенные примеры, мы не в состоянии сказать,
какие из названных вариаций идут в сторону прогресса, а какие нет.
Можно, однако, привести случаи, когда в пределах одного рода некоторые
виды резко отличаются признаками высокой специализации. Таков род
акул Mustelus; у водящейся в Средиземном море М. laevis имеется зачаточная
плацента: от стенок матки отходят сосудистые выросты, которыми
зародыш прикреплен к матери и через посредство коих он питаются.
Плацента, как известно, есть орган, свойственный из позвоночных
лишь высшим млекопитающим, плацентарным (а из более низких
млекопитающих она найдена у некоторых сумчатых). Тем удивительнее
найти подобный орган у рыб, да еще во многих отношениях столь низко
организованных, как акулы. Но еще более поразительно, что у другого
европейского вида, Mustelus mustelus (или М. vulgaris), плаценты совершенно
нет, и зародыш, как и обычно у акул, питается исключительно за
счет желтка яйца. Таким образом, здесь в пределах рода у одного из видов
внезапно появился признак весьма высокой специализации. У некоторых
видов членистоногого Peripatus мы находим плаценту, например
у живородящего P. edwardsi, у других же видов этого рода плаценты нет.
Подбородочный выступ у человека есть признак, стоящий в связи со
способностью к речи и отличающий человека (Hominidae) от обезьян.
Любопытно отметить, что у гиббона Siamang syndactylus наблюдается
сильная изменчивость подбородочной области, причем встречаются вариа- '
ции в направлении образования подбородочного выступа (L. Bolck12).
Подобным образом у одного из видов какого-нибудь рода ископаемых
рыб внезапно появилась конечность типа, приближающегося к пятипалой,
у какой-нибудь примитивной рептилии передняя конечность сформировалась
по типу крыла, и т. п.
Подобные примеры для растений приводит D. Scott (1924 : 218—219).
Группировка органов размножения в шишки (strobilus) есть шаг
вперед в направлении, намечающем осуществление типа цветка. И вот мы
видим, что у плаунов (Lycopodium) у одних видов спорангии расположены
в пазухе листьев (спорофиллов), ничем не отличающихся от прочих листьев
стебля; такой случай мы имеем, например у L. Selago. Напротив,
у других видов такого же рода спорангии сидят в пазухе особых листьев,
притом собранных в колоски или шишки, например у L. clavatum, L. аиnotinum
и др. По-видимому, говорит Скотт, подобные же особенности отличали
разные виды каменноугольного плауна Selaginellites, весьма близкого
к современной Selaginella. Эти случаи дают Скотту основание сказать:
«Нельзя отрицать, что существенные морфологические изменения
могут получать начало в качестве видовых признаков» ( :218).
Приведем пример, на который мы указывали по другому поводу
в «Номогенезе» (с. 162 наст. изд.). У высших растений (семенных), как
известно, процесс оплодотворения происходит на спорофите. Напротив, у папоротникообразных
(Pteridophyta) оплодотворение совершается на гаметофите.
Но вот что замечательно: среди плаунов из рода Selaginella есть
виды (S. rupestris, S. apus), у которых процесс оплодотворения совершается,
как и у семенных растений, на самом растении, в колосках. Так,
у Selaginella apus микроспорангии, расположенные наверху, высевают
12 Русск. антроп. журя., XII, в. 1—2, 119(22 : '183.
328 Л