эволюции

мов; хлоропласты, несущие хлорофилловые зерна, он рассматривает как
один из компонентов подобного сожительства; возможно, что подобными
же самостоятельными единицами являются также ядро и центросома.
Далее, Фаминцын обращает внимание на весьма любопытные наблюдения
Бернара над сожительством орхидных с грибами. Гриб проникает
в зародыш орхидеи (Neottia), развивается по мере ее роста, образуя
в клетках орхидеи клубочки из своего мицелия. Ко времени созревания
зародышей орхидеи гриб оказывается проникшим и в зародыши. Без
гриба семя орхидеи, даже на вполне пригодной почве, не прорастает;
если же одновременно поместить рядом кусочек грибного мицелия, то
происходит заражение и семя начинает прорастать, (фаминцын думал,
что орхидеи вообще никогда без содействия гриба не прорастают. Но, по
новейшим наблюдениям,6 оказывается, что если доставить семени некоторых
орхидей известный сахар, то прорастание происходит безо всякого
участия гриба).
В самое последнее время теорию симбиогенеза подробно развил
Б. Козо-Полянский (1921). Поддерживая взгляд, что вообще все организмы,
как низшие, так и высшие, есть симбиотические системы из
низших организмов, он поясняет свою мысль многочисленными примерами.
Кроме лишайников, известны следующие факты. Описаны бактерии,
внутри которых живут зеленые бактерии или хлоробактерии;
получается организм, Chlorochromatium, который есть как бы бактериальный
лишай. Когда Chlorochromatium образует споры, то на каждой
споре оказывается хлоробактерия: таким образом, этот симбиоз наследствен.
Синезеленая дробянка Nostoc живет в стебле и корне цветкового
растения Gunn era, а также в надземных корнях саговых пальм, вызывая
позеленение их. Есть примеры симбиоза растений и животных.
Например, морской червь, турбеллярия Convoluta roscofiensis, обладает
зеленой окраской благодаря присутствию одноклеточных зеленых жгутиковых
¡водорослей, которые отдают свой крахмал червю, а от него,
вероятно, получают азотистые вещества. Без пищи червь может на свету
жить более месяца, в темноте же гибнет очень скоро. Такие же сожительства
зеленых и желтых одноклеточных организмов с животными мы
наблюдаем среди амеб, солнечников, радиолярий, инфузорий, у гидры,
актиний, полипов, медуз, кораллов.
Козо-Полянский признает все растения с хлорофиллом за громадный
пример симбиоза. Как известно, хлорофилл в клетке растений (кроме
хлоробактерий и синезеленых дробянок) располагается не диффузно,
а сконцентрирован в особых образованиях, пластидах. Пластиды не возникают
из плазмы клетки, а размножаются друг от друга делением и
заново никогда не образуются. Они имеются и в яйцеклетке, и в семенах,
иногда даже в живчиках растений и передаются стало быть по наследству.
Если пластиды почему-либо исчезают из клетки, она не в состоянии
снова произвести их. Пластиды проявляют раздражимость, самостоятельно
двигаются, иногда сливаются друг с другом. В отношении питания и дыхания
они независимы от клетки. Пластиды предпочитают органический
азот, прочая клетка — минеральный азот нитратов. Некоторые яды убывают
клетку, но не убивают пластиды. Словом, пластиды, с одной стороны,
и прочая клетка — с другой, живут каждая своей самостоятельной
жизнью. Еще в 1880 г. Рейнке наблюдал, как на гнилой тыкве хлорофилловые
зерна продолжали расти и размножаться. В. Н. Любименко
помещал куски листьев пшеницы, гороха, табака в условия, когда могли
продолжать жить только пластиды, прочая же клетка разрушалась; и
вот, пластиды листьев табака в течение шести месяцев сохраняли свой
внешний вид и цвет. Впрочем, говорит Любименко, в его распоряжении
нет ни одного неопровержимого доказательства в пользу жизненного
6 L. Knud s on. The Botanical Gazette,