Hvat

сопки и воды принимают то нежно голубой, то сиреневый, то
бледнорозовый оттенок.
Амур круто поворачивает .влево и быстро уходит от нас.
Летчик бросает взгляд .на часы и дважды разжимает кулак: до
Николаевска десять минут полета.
Справа показался небольшой мыс, а на другом берегу —
строения. Деревянные домики спускаются к самой реке. Порт
окутан дымками пароходов. Это — Николаевск-на-Амуре.
Мы с Теминым спешим на телеграф. Н а скамейке возле
пестрого цветника, разбитого перед зданием, сидит человек
в кожаной куртке и перебирает какие-то бумаги. Он поднимает
голову, и мы узнаем Белякова.
— Александр Васильевич! Вы здесь?
— Как видите. — улыбнулся Белякоз.
— А Валерий Павлович, Байдуков?
— Н а острове. Я приехал говорить с Москвой, сейчас возвращаюсь.
Вы какими способами добирались?
— О т Читы ДО' Хабаровска на «Р-5», а сюда «гидрой»; она
жд'ет на реке. Полетим вместе?
— Отлично. Н а торпедном катере утомительно, полтора
часа меня трясло.
Между Николаевском и островом Удд за эти два дня установилось
регулярное движение пограничных гидропланов и
торпедных катеров. Делегации из города везли летчикам
подарки — ящики с вином, папиросы, корзины со свежей и копченой
амурской кетой. Николаевский телеграф принимал сотни
приветствий.
— Вот везу, еще не разобрался, — помахал Беляков толстой
пачкой телеграмм.
Опять «летающая лодка» понеслась над Амуром. Затем мы
пересекли прибрежную часть материка и оказались над Татарским
проливом. Впереди темнело Охотское море, справа были
видны берега Сахалина. А вот и острова: маленький Кевос, кажущийся
безлюдным; Лангр с его зверобойным комбинатом и
пристанью; наконец, узкий и продолговатый остров Удд. Скоро
географам придется внести изменения на карты: Удд, Лангр
и Кспос получат новые наименования: Чкалов, Байдуков,
Беляков.
«Летающая лодка» описывает плавный круг над островом.
Н а берегу, где я высаживался четыре года назад, стоит, раскинув
красные крылья, чкаловский самолет; чудится, что вот-вот
он взлетит и устремится в высь. . . Вздымая фонтаны, «летающая
лодка» бежит по заливу Счастья. Стали на якорь. От берега
двинулась плоскодонка. Старый гиляк, медленно взмахивая
веслами, повез нас к острову. Моя первая поездка на Удд повторялась.
. .
Н а фюзеляже чкаловского самолета еще не высохла
я окая