Hvat

ствснного изобретения. Разговаривая, он гордо вскидывал остренький
подбородок; хвостики его усов беспокойно вздрагивали.
В конце концов цель визита все же разъяснилась. Узнав о прибытии
московского журналиста, пользующегося услугами «Постэл
телеграф», сиэттльская администрация этой телеграфной
компании откомандировала ко мне мистера Уильяма Джонсона
в качестве гида и «отменного знатока русского языка».
Уильям Джонсон, в отдаленном прошлом — Владислав Коханецкий,
уехал в девятьсот шестом году из Петроковской губернии
в Америку, как он признался, за счастьем.
— Але я пане... нема хэпи. . . Ю андсрстэн? Понятие?
Нэма щенстя, фортуна не! . . Сэр ро-зумэйт? . .
По словам Джонсона, лишь сегодня на пего свалилось
счастье в виде встречи с «дорогим земляком», о чем он напоминал
поминутно. Шевеля махорочными усиками, он обстоятельно
излагал свою биографию и почему-то оправдывался
в поздней женитьбе. Затем он заговорил о талантах юных
Джонсонов, и подбородок его взлетел еще выше. «Четыре хлопец,
сэр! Фор бойс, проше пана» . . Хлопцев звали: Джемс,
Джон, Джозеф и Джек. Семья Джонсон каждые два года увеличивалась
на одного мальчика и теперь пребывала в ожидании
пятого. . .
Вспомнив вдруг о цели своего прихода, Джонсон затрепетал
и пришел в состояние служебного экстаза. Он предлагал осмотреть
лучшие достопримечательности города, ознакомиться с лучшими
фильмами, посетить лучший ресторан, побывать на лучшем
матче в бейзболл. Стоит только мигнуть, и он, мистер
Джонсон, урожденный Коханецкий, предоставит дорогому земляку
все наилучшее, что есть в Сиэттле, в Америке, па земном
шаре! . .
— Hex пан тылько мувн, тылько говорить ми! — восклицал
он и, как средневековый кавалер, мёл перед собой засаленной
шляпой.
Я ответил, что тороплюсь на Аляску и заинтересован лишь
в приобретении билета на завтрашний пароход.
— Як ютро? 1уморроу? Зав-три? Мадонна м иа!— горестно
вздохнул Уильям-Владислав, томными жестами изображая душевную
скорбь по поводу нашего с ним преждевременного расставания.
— Да, ютро. 1 уморроу. Зав-тра!
В один миг забыв о своей грусти, Джонсон повис на телефоне.
Минут через двадцать бой из конторы пароходной компании
принес билет. Мне удалось вежливо спровадить «коммерческого
представителя». Однако, удаляясь, он грозился, что не даст
земляку скучать. . .
На сиэттльский рейд вернулась с маневров тихоокеанская
эскадра.