Hvat

обстановка в «полярном лагере» за окраинами столицы приближалась
к той, которая ждала четверку в недалеком будущем.
Они прошли здесь полезную тренировку.
— Эта репетиция показала нам, насколько правилен подбор
обмундирования, хорошо ли мы умеем готовить пищу, сохраняет
ли палатка тепло, как действуют научные приборы. Мы проверили
свое снаряжение, работу ветродвигателя и радиостанции.
Переговаривались из палатки с любителями Казани, Харькова,
Одессы и Тбилиси; те и не подозревали, что беседуют с будущей
станцией «УПОЛ».
Так рассказывал .мне Папанпн в морозную декабрьскую
ночь. Крупные хлопья снега спускались на безлюдную улицу.
Мой спутник говорил о будущей экспедиции:
— Надо раскрыть тайны центральной Арктики! Честь этих
открытий будет принадлежать Советскому Союзу, и наша страна
использует их для нормального плавания по Северному морскому
пути, 'для трансарктических воздушных линий недалекого
будущего. Авиация намного приблизила полярные и приполярные
области к центрам страны. Н а Крайнем Севере, ка побережье
и на островах Арктики загораются огни новых индустриальных
строек. По морям великой водной магистрали скоро
будут плавать сотни кораблей с сибирским лесом, арктическим
топливом, каменной солью, ценными ископаемыми, пушниной,
рыбой. . .
Минувшим летом ледокольный пароход «Русанов» ходил
к восемьдесят второй параллели. Н а острове Рудольфа — самом
северном в архипелаге Франца*Иосифа — возникла главная
база воздушной экспедиции к Северному полюсу. На пустынном
берегу выстроили два больших дома, радиостанцию, радиомаяк
и гараж. Двадцать четыре человека остались там зимовать. Они
подготовили тракторы и вездеходы; доставленные «Русановым»,
пустили электростанцию, оборудовали аэродром и склады
горючего.
— Теперь нам осталось недолго ждать, недель пять-шесть,—
сказал Папанин и вдруг заторопился: — Мне пора, завтра —
уйма дел: проверка оружия, испытание запасных приборов
и фотоаппаратов. . .
— 11оследний вопрос: вы будете держать радиосвязь только
с островом Рудольфа?
— Об этом спросите у Кренкеля.
— Он в Москве?
— Да, тут неподалеку и живет. Где это онегинская Татьяна
останавливалась в Москве? «У Харитонья в переулке»? Вот
в этом самом переулке «у Харитонья» — его кзартира.
Кренкель рассказал мне подробности «генеральной репетиции»
под Москвой:
— Мы убедились, что готовы к жизни на льдине. Понятно,