Hvat

Ill
Все было кончено — все, что связывалось с привычной за
семь месяцев жизнью и трудом на корабле, с размеренным, упорядоченным
бытом, комфортом и будничными радостями.
Каждый из полярников, сообразно с его характером, посвоему
переживал гибель судна. В последний час «Челюскина»
полярникам некогда было размышлять о будущем, но теперь
тревожные мысли овладевали ими. До ближайшего берега —
более полутораста километров, да и там — безлюдная тундра,
нескончаемые снежные пространства с редкими стойбищами чукчей
и эскимосов. Дальше к востоку, у Берингова пролива, расположен
арктический поселок Уэллен, где, говорят, есть самолеты
и собачьи упряжки. .. А как невообразимо далеко Москва,
Ленинград! Н а родине еще не знают о катастрофе. . . Поспеет ли
помощь до того, как очередное сжатие еокрушит ненадежное
ледовое пристанище экспедиции? Или людям придется двинуться
пешком по ледовым полям, через торосы и трещины? . . Путь
к далекому побережью труден и опасен. Его вынесут лишь физически
крепкие и тренированные бывалые полярники. Но сколько
поляжет на этой ледовой дороге, не выдержав лишений? А как
же женщины, дети, больные? . .
В первые же часы жизни на льдине у челюскинцев появилось
множество мелких, но существенных забот. Надо было позаботиться
о крове, тепле, пище; соорудить палатки, развести огонь
в камельках, разогреть консервы, отыскать спальные мешки;
поразмыслить о многом таком, что на корабле делалось «само
собой». В неотложных хлопотах тонули тревожные мысли. . .
В полумраке группа челюскинцев ставила просторную палатку
для женщин и детей. Вспыхнул одинокий костер. Кто-то возбужденным
голосом рассказывал: «А я чайник нашел, растоплю
снег и напьюсь. . .» Передавались вести: «Идите к большому
торосу за малицами и теплыми вещами», «Возле ближней трещины
раздают консервы и галеты ».. Слышалось: «Где фанера?»,
«Гвоздей не видели?», «Кто знает — посуда уцелела? . .»
Заботливый буфетчик подсчитывал спасенную утварь: «Есть
один котел, много вилок, но очень мало ложек. .. Четыре чайника.
Кастрюль и сковородок нет. . . Кружек хватит на всех.
Двенадцать примусов, пять исправных керосинок, девять камельков.
. .» Загорались огоньки, свет «летучих мышей» озарял
первые палатки.
Подсчитали продовольствие: его хватит на два-три месяца;
удалось спасти консервы, галеты, масло, сыр, сушеный картофель,
рис, сухари, конфеты, какао, муку, шоколад, соль, сахар,
крупу, чай, сгущенное молоко, три свиных туши. .. Можно рассчитывать
и на охоту: уцелели пять охотничьих ружей, семь
пистолетов, ящики с порохом и патронами.