Hvat

чаться с этими народностями в дни путешествий по северным
районам Аляски. . .
Наступил спокойный теплый вечер. «Баранов» плыл в нескольких
милях от канадского берега. В сумерках мелькали редкие
огоньки поселков Британской Колумбии. Пароход шел по
пути, которым три года назад проходил «Красин», направляясь
на Чукотку за челюскинцами.
Утром Вернон огорошил меня неприятной вестью: ночью
сломалась лопасть пароходного винта, и «Баранов» малым ходом
возвращается в Сиэттль. Среди пассажиров оказалось несколько
человек, заказавших билеты на самолет из Джюно. В Сиэттль
ушла радиограмма, адресованная президенту пароходной компании
мистеру Уилсону: можно ли организовать специальный рейс
гидроплана Сиэттль — Джюно? Вернону и мне был дорог каждый
день: Фсрбэнкс ожидал Леваневского.
Капитан «Баранова», бледный и расстроенный, ходил по
каютам, уговаривая пассажиров «не поднимать шума». Вслед за
капитаном притащился желчный старик, некий ванкуверский
делец по имени Халлер. Не теряя времени на предисловия,
Халлер предложил мне и Вернону присоединиться к иску, который
он намерен предъявить пароходной компании.
— По какому поводу и ск?— спросил я.
— Как?! Возвращение парохода наносит мне личный
ущерб! — заговорил старец, стуча костяшками пальцев по столу.
— Компания должна отвечать! Может быть, из-за этого
опоздания я терплю убыток в пятнадцать тысяч долларов?!
Это — деловой ущерб. А моральный? Я думаю, он стоит, по
меньшей мере, еще пять тысяч. . .
Халлер с полной серьезностью сыпал примерами из судебной
практики, когда приговор обязывал транспортные компании
платить компенсацию пассажирам.
—• Такое дело, конечно, может протянуться несколько лет.
Компания выпустит своих болтунов-адвокатов, а мы своих.
И будьте уверены: денежки мы из нее вытянем, вытянем! —
хихикал старый сутяга.
Мы с Верноном уклонились от заманчивой перспективы, нарисованной
Халлером. Брызжа слюной, соблазнитель ушел
искать более покладистых компаньонов. Радист принес ответ из
Сиэттля; мистер Уилсон обнадеживал: «Пилот первоклассного
самолета готов стартовать утром. ..»
Н а рассвете «Баранов» подошел к причалу сиэттльского порта.
Первым, кого я разглядел на берегу, был, разумеется, «старый
друг» Уильям-Владислав. Он усердно размахивал шляпой,
а лицо его поочередно выражало то бурную радость, вызванную
нашей встречей, то трогательное сочувствие по поводу неудачного
плавания. Он разводил руками, подпрыгивал и тыкал пальцем
в стоявшего подле него гиганта Н морской фуражке. Эта