Hvat

— Какой Василий?
— Н у, Литвинов же, радист!
Сунув ноги в валенки, я в три прыжка очутился на палубе.
Величественное зрелище утренней зари, разгоравшейся на горнзонте1
не задержало меня. «Неужели спасены, спасены все?»
билась радостная мысль. А рядом с ней — другая, расхолаживающая:
«Н а Чукотке происходят исключительные события,
а я не сумел улететь из Х абаровска и, конечно, не мне придется
рассказывать о них читателям. . .»
Рванув ручку массивной двери, я вбежал в радиорубку.
— Спасены? Сколько? Где они? Кто летал? . .
Старший радист Василий Литвинов смотрел на меня, саркастически
улыбаясь. П рижимая наушники и ритмично раскачиваясь
на стуле, он словно следовал тактам передававшейся из
эфира мелодии и не торопился с ответом.
— Вы меня приглашали за чем-то, товарищ Литвинов?
Впрочем, быть может, вам хотелось пошутить?
Я сделал шаг к двери, но радист сбросил наушники и, опередив
меня, преградил дорогу.
— Н е сердитесь! Люблю я разыгрывать, — быстро проговорил
он. — Хотелось, знаете, посмотреть, как корреспондент
будет реагировсггъ. . . Теперь — шутки в сторону: Молоков
и Каманин вывезли из лагеря пять человек. Вот запись уэлленской
передачи. . .
— Больше никаких вестей?
— Чуть не позабыл: в лагерь прилетел Слепнев, у него
какое-то происшествие с машиной. . .
Седьмого апреля М аврикий Слепнев перелетел из Уэллена
в Ванкарем.
— Погода есть? Быстро разгрузить м аш ину!— торопил
пилот, готовясь стартовать в лагерь. — Посадите в кабину
восьмерку ездовых собак.
Пловучий лагерь в этот день находился в семидесяти трех
милях от ванкаремского аэродрома. Н а тридцать шестой минуте
полета Слепнев увидел дым лагерных костров. Л ы ж и «Ф лейстера»
коснулись поверхности льда, но неожиданно изменили
направление, и самолет уткнулся в торосы; порвались стяжки.
Механики тотчас принялись за ремонт, а Ушаков со Слепневым
ушли в лагерь; они были здесь первыми людьми с Большой
Зем ли после Ляпидевского.
— К нам летят еще Каманин и М олоков, — сообщили им
челюскинцы.
Н а горизонте показались две черные точки. Они быстро
росли, превращ аясь в бипланы. Летчиков встречали восторженно:
после стольких ожиданий — три самолета за один час!
М олоков пригласил в кабину трех полярников. Каманин, летевший
со штурманом Матвеем Ш елыгановым — двух. К вечеру