Hvat

ционального Клуба прессы. Из клуба он вернулся мрачным
и возмущенным. Произошло нечто, лишившее его обычного расположения
духа. З а пышным завтраком корреспондент ньюйоркской
газеты высказал вслух недовольство: почему на прием
приглашены женщины-журналистки? Удивленный Чкалов попросил
объяснения. Ему сказали, что женщин, наравне с неграми,
не принимают в члены клуба. «Ведь журналисты-негры
и Вашингтоне есть!» — заметил летчик. «Да, немало, но в клуб,
им достзша нет и, надеюсь, не будет», — грубо отрезал ныоморкекпн
корреспондент.
Возвращаясь обратно в посольство пешком, Чкалов стал
свидетелем типичной сценки. В шикарной парикмахерской развалился
в кресле упитанный джентльмен. Пока мастер-негр
брил белого, клиента, старик-негр склонился к его ногам и чистил
башмаки, а мальчик-негр листал перед глазами «босса»
журнал с картинками. У входа в парикмахерскую висела стандартная
табличка: «Только для белых». Чкалов кипел от негодования.
— Не знал ты, что л и ? — удивился Байдуков.
— Знал-то знал, а теперь и увидел. Своими глазами! Что
же это за люди, если они себе подобных не признают за
людей! . .
Байдуков только рукой махнул. В его записной книжке,
с которой он не расставался, как подобает настоящему путешественнику,
были отмечены и не такие картинки. Кроме парикмахерских,
существовали «только для белых» гостиницы, кинотеатры,
рестораны, автобусы, вагоны трамвая; и это в городе,
еде каждый третий житель— негр! Негра не пустят на порог
Национального театра, единственного в столице. Если негра
собьет на улице автомобиль и мимо истекающего кровью человека
будет проезжать машина скорой помощи, она не возьмет
его: для негров — особая машина, для негров — особая больница.
Не им предназначены красивые дома Вашингтона; их место
— в лачугах столичного «черного гетто», грязных, тесных,
сырых. . .
Летчики распростились с американской столицей. Через пять
часов поезд подошел к Пенсильванскому вокзалу Нью-Йорка.
Огромная толпа ожидала прибытия героев. Двойная цепь полисменов
еле сдерживала натиск встречающих. В воздухе стоял
пронзительный свист.
Публика в Европе нередко выражает свистом свое недовольство.
В СШ А , как ни странно, это — признак одобрения. Такое
своеобразное выражение чувств мы услышали на Пенсильванском
вокзале и не сразу поняли, к чему оно относится.
Летчики сели в открытый автомобиль и поехали к ратуше.
Впереди торжественной процессии мчались, заливаясь сиренами,
мотоциклы почетного эскорта. Утренние газеты опубликовали