Hvat

Двенадцатого апреля Слепнев повел «Флейстер» с больным
Ш мидтом на А ляску. Его сопровождал Ушаков.
Едва скрылся «Флейстер», на старте ванкаремского аэродрома,
вздымая снежные вихри, закрутились винты трех самолетов.
Каманин, Водопьянов и Доронин поднялись в воздух.
Последние жители лагеря двинулись к ледовому аэродрому.
В этот день три самолета сделали шесть рейсов. Каманин,
трижды посетив лагерь, вывез тринадцать полярников. Водопьянов
в два приема взял семерых; на долю Доронина пришлись
двое. Н а льду Чукотского моря остались последние шесть челюскинцев.
В моем блокноте сохранилась запись:
«Последние шесть: заместитель начальника экспедиции Конусов,
боцман Загорский, механик Погосов, радисты Кренкель
и Иванов, капитан Воронин. Все их товарищи — в полной безопасности.
Ш естеро встали на последнюю вахту. Сколько она
продлится? П ятнадцать — восемнадцать ч асо в ... Т ри «Р-5» и
моноплан Доронина на старте в Ванкареме. О дна ночь, только
одна ночь! Хочется верить, что она пройдет спокойно, что
не повторится ни тринадцатое февраля, ни девятое апреля. . .
Солнце выглянуло над Тихим океаном и освещает «Сталинград»,
идущий Беринговым морем. Н е покидаю радиорубки.
Василий Литвинов замер, слушая эфир. Вдруг он делает резкий
жест: внимание! И з-под руки радиста быстро появляются буквы,
рождающиеся из точек и тире. . . Людмила Ш радер повторяет
сообщение из лагеря: «Сейчас получено радио с мыса Ванкарем
о вылете к нам трех самолетов. Заж игаем последний дымовой
сигнал. Прекращаем радиосвязь. Через полчаса Воронин, Копусов
и Кренкель покинут лагерь, оставляя поднятым на вышке
советский флаг. Н аправляемся на аэродром, где уже находятся
наши товарищи Иванов, Загорский и Погосов».
Н астали последние часы лагеря в Чукотском море. . .»
Т ри пилота вылетели одновременно. Через пятьдесят минут
они заметили дымок. Первым снизился Каманин, за ним —
Молоков и Водопьянов. Их ждали шестеро пассажиров.
В кабину каманинского «Р-5» забрался боцман Загорский.
П озади него разместили восемь ездовых собак, доставленных
Слепневым.
Водопьянов пригласил к себе Копусова, И ванова и Кренкеля.
П огрузили приборы и аппараты. Н аправляясь на старт, летчик
заметил пакет с теплым бельем. «Н е пропадать же добру!» —
и Для пакета тоже нашлось место в кабине. Спустя час самолет
был на Чукотке. . . Кренкель медленно шел по утоптанной
тропке ванкаремского аэродрома, пробуя ногою снег. «Чего
и щ еш ь?»— спросил Водопьянов. «Как думаешь — твердая почва
здесь или л е д ? —-ответил Кренкель. — Почти ведь год я по
земле не х о д и л !..»