Hvat

Из «морского дневника» на борту «Сталинграда»:
«11 апреля. Шесть часов утра по местному (поясному) времени.
В Москве сейчас десятое апреля, двадцать часов. Радисты
Литвинов и Попов рыщут <в эфире: они — «уши» моего походного
корреспондентского пункта. Подробности событий последнего
дня составили большую статью. Она уже в Москве. И з
редакции прибыло подтверждение: «Радиограмма получена через
сорок минут после подачи. Сообщите для опубликования фамилии
судовых радистов и связистов Владивостока».
Эвакуация лагеря идет полным ходом. З а день вывезено
двадцать три человека, среди них — Ушаков, проживший в лагере
трое суток.
Кренкель держит связь с Ванкаремом и, получив весть о вылете,
поднимает вымпел на флагштоке лагеря; по этому сигналу,
заметному за несколько километров, на ледовом аэродроме заж и­
гают костры и выкладывают посадочный знак.
Первым сегодня прибыл в лагерь «Р-5» Каманина; он взял
трех человек. З а ним Молоков на двухместном самолете вывез
четырех пассажиров: трех челюскинцев и Ушакова. Расставаясь
с лагерем, пилот предупредил: «Собираюсь к вам нынче еще
раз». Слепнев на исправленном «Флейстере» увез шестерых.
Затем снова прибыл Молоков; на этот раз он удивил всех,
взяв пять пассажиров. П ять?! Я послал короткий запрос в Ванкарем:
нет ли ошибки в передаче? Как мог Молоков на двухместном
самолете вывезти пятерых?
Михаил Сергеевич Бабушкин любезно отвечает на мой запрос:
«.Молоков использует для перевозки пассажиров парашютные
ящики под нижними плоскостями. Без особого комфорта, но
с полной надежностью, это дает возможность брать в каждый
рейс дополнительно двух человек. Пассажиры не обижаются.
Машинист Мартисов, прилетевший в таком ящике, утверждает,
что чувствовал себя в полете превосходно».
Население лагеря стремительно убывает. Среди оставшихся
на льдине — Ш мидт и капитан Воронин. Передают, что Ш мидт
серьезно болен; по мнению врача «Челюскина», у него воспаление
легких. Однако начальник экспедиции отказывается лететь
на материк, пока не будут вывезены все челюскинцы: «Мы
с капитаном последними покинем лагерь».
Близится рассвет. Н а судне спят все, кроме вахтенных».
Это моя последняя запись в «морском дневнике». Н ахлы ­
нули новые события. Они не оставляли времени для ведения
дневника.
Одиннадцатого апреля посадочная площадка лагеря походила
на настоящий аэродром: в течение нескольких часов семь раз
давали старт самолетам. Каманин в три приема вывез на мате­