Studia SlavicaSavariensia 1999

ОРАНЧ ТОЛИЧ
Сидит Филипп в кафе и смотрит на людей, проходящих по улице, и
думает о том, как собственно это движение загадочно и странно:
- Проходят люди и несут в своих мрачных кишках вареные куриные головы,
грустные птичьи глаза, говяжьи окорока, лошадиные бедра, а еще вчера
эти животные весело махали хвостом, а куры кудахтали в курятниках
накануне своей смерти, - и вот все окончилось в человеческих кишках,
причем это движение и обжорство одним словом называются жизнью по
западноевропейским городам на закате старой цивилизации.
Руки. Как выглядят эти массы человеческих рук, двигающихся на
городских улицах? Эти человеческие руки режут, пускают кровь другим
животным, создают машины, колют иглами, держат горячие утюги,
лампы, знамена, бритвы, инструменты, люди их проносят по улицам и не
знают чем их занять. Снимают суконные шляпы, машут тросточками,
несут в руках зонтики, сигареты, книги, одна рука держит другую в
магнетизме телесного прикосновения, теплые человеческие руки, потные,
заскорузлые, израненные, вымытые, накрашенные, они качаются в
мертвых маятниках, сопровождают движение человеческого тела как
мясистые украшения в однообразных амплитудах; и так движутся
человеческие руки вместе с людьми по длительному и бесплодному
человеческому пути, который течет и надвигается как вода между
стенами города. А люди тащат за собой свои руки, свои долги, свои
гнилые зубы и заботы, жен и детей, и усталые ноги, и больное жалкое
тело, они передвигают бедра и суставы, открывают рты, говорят,
кричат, а кое-где появляется на устах людей улыбка. /.../ (Крлежа: 31/32).
Художник-импрессионист у Крлежи видет мир не по-импрессионистски.
Сидя в кафе, художник-импрессинист смотрит на мир глазами
экспрессиониста - в эпистемологическом восприятии. Он не видит непосредственных
ощущений, он не видит нюансов красок и света, он видит
свое необычное "знание" о предметах: осмысленное движение стало
нелогичным "шевелением", вместо целостной фигуры человека он видит
их кишки со съеденными частями животных ("куриные головы", "говяжьи
окорока"), а затем этих животных он представляет себе живыми в
конюшнях и курятниках (еще прошлой ночью животные "весело махали
хвостом", а куры кудахтали в курятниках), руки являются не составной
частью человеческого тела, а обессмысленными обрубками, совершающими
бессвязные действия (режут, создают машины, держат горячие
утюги и знамена, снимают шляпы), люди представляют собой не
сознательные живые существа, а бессмысленные куклы (тащат руки и
заботы, открывают рты, кричат, ср. Жмегач 1986). В этом отрывке так же
как и в многочисленных иных отрывках Крлежа выразил основной
парадокс своего героя Филиппа и своего собственного искусства вообще:
91